Мы с Сашкой разжигали мангал в его дворе, на специальной лужайке возле дома. Неспешно совершали все необходимые действия. Иногда, также не торопя события, наливали в тюльпановидные коньячные бокалы благородный напиток и смаковали его под фрукты и кусочки сыра.
Меня немного удивил высокий забор, огораживающий Сашкино имение, а также прочный вольер в углу, где обитали две мощные кавказские овчарки. Они косились на нас, гостей, но бестолку не лаяли и явной агрессии не проявляли. Честно говоря, меня этот антураж удивил и напряг.
Сашка неплохо зарабатывал, но с мафиозными структурами дела не имел и с криминалом не связывался. Конечно, домик в деревне на отшибе цивилизации, но не в трущобах же портового города конца девятнадцатого века. Мой друг всегда был открытым человеком и жену подобрал себе подстать, поэтому я не мог понять мотивы, сподвигшие его на возведение такого забора.
В конце концов, напрямую спросил друга, зачем он так огораживается? Сашка выпил свою рюмку, подлил еще, покряхтел немного и начал свой рассказ. Ты помнишь, Толян, наши молодые годы? Я всегда мечтал жить на природе, подальше от цивилизации, но не отказываясь от ее удобств. Город давал мне работу, деньги, сумасшедший темп, невозможность пожить для себя.
Отдых по воскресеньям двух видов – дружеские посиделки, либо тупое валяние на диване под телевизор. Ну да, в отпуск съездишь в какую-нибудь Хургаду или Стамбул, но отдыха как такового и нет, вскоре опять наваливается усталость и раздражение. Но высокие технологии в виде удаленной работы, в конце концов, помогли мне вырваться из этого круга.
Ритка выросла, отучилась три курса в универе, выскочила замуж. Ты ж знаешь, я дочку люблю очень, и парень ей хороший попался. У ребят отличные отношения сложились и между собой, и с нами…
Но когда они заявили, что хотят жить самостоятельно, и съехали на съемную квартиру, я был только рад. Мы с Маринкой жили теперь сами, иногда на выходных у нас гостили Рита с мужем, или мы выбирались к ним. Потом у них родился сынуля, и мы приезжали теперь в основном повидаться с внуком.
При этом ребята очень аккуратно, но твердо определили наши будущие взаимоотношения. Они со всеми проблемами управляют сами, сына воспитывают тоже сами. От нас принимают помощь только в случае крайней необходимости и по взаимному согласию.
Я принял эти условия спокойно. Маришка немного расстроилась, побухтела, но обиду растить не стала. И вот тут мы всерьез задумались над переездом в село.
Я давно перешел полностью на удаленку. Приезжал в офис, в лучшем случае раз в неделю. Марина продолжала работать, но вообще говоря, ей страшно надоел и офис, и дрязги в коллективе, и собственная специальность, приносившая за скудное вознаграждение только нервы и убитое время.
В один из вечеров мы с женой расположились на кухне, и все сторонние обсудили этот вопрос. Я заранее поинтересовался ценами на недвижимость в области, и мы прикинули, что если соберем все сбережения, продадим одну из наших машин, возможно, возьмем небольшой кредит, то вполне сможем себе позволить загородное имение, которое мы превратим в место постоянного жительства, а квартира тогда отойдет Рите с мужем и сыном. В общем, сказано сделано…
Не буду утомлять тебя, дружище, подробностями нашей земельной аферы, но в конце концов приобрели мы вот этот вот дом, вполне крепкий и добротный, требующий минимальных вложений, у довольно неприятной и хитрой старухи. Она охала, ахала, пускала слезу, причитала, что отрывает от себя, что ни за что бы не продавала дом, если бы не семейные обстоятельства. По ее словам, сын с семьей уехал в Германию, а дочка звала жить к себе в город.
Ну, вот и надо было ей разделить полученную сумму между своими детьми. Маришка опасалась, что бабка выкинет какой-нибудь фортель, но я попросил Стасика, аса-юриста, проконтролировать составление договора, чтобы спать спокойно. Бабка Анна Семеновна подписала все нужные бумаги, получила деньги, и мы вроде разошлись.
Но я никак не предусмотрел один важный нюанс…
– окружающую, так сказать, среду. Дом купили в октябре, однако переезжать решили весной, когда потеплеет, а за это время подкопить денег на ремонт. Залатали где надо забор из Рабицы, чтобы не лазали собаки, поменяли замки на входной двери, а калитку просто заперли, и уехали в городскую квартиру.
Через три дня позвонила бабка Семеновна и спросила, не поменяли ли мы замки. Я ответил, как есть. В доме сменили, а на калитке нет, там старый замок, висячий.
Он нам не нужен, мы все равно будем новую калитку ставить, с хорошим замком. Так можно я приеду, яблоки соберу? Вы все равно не пользуетесь, чего добру пропадать? Я ведь эти яблоньки сажала, ухаживала. Да-да, приезжайте, буркнул я. И тут же забыл об этом деле.
Время рабочее, у меня переговоры с заказчиками, разборки с начальством. На следующих выходных мы с Маришкой решили наведаться в наше имение, более внимательно осмотреть все, прикинуть, что можно перевезти в город, а что оставить. Картина, которую мы застали, повергла нас в шок.
Калитка нараспашку, дорожки истоптаны, во дворе полный разгром. Сбоку забор из рабицы повален, на него брошены доски, чтобы телеги с нашим добром сподручнее, стало быть, выходило катить. Дверца сарая висела на одной петле, и ни дров, которые там хранились, ни садового инструмента не было в помине.
Конечно, психанул я знатно. Ни хрена себе, яблочки собрала бабушка. Набрал номер местного участкового.
Как мне сказали, все вопросы надо решать через него. Сначала тот не проявлял особого энтузиазма, но быстро просек, что имеет дело не с туповатым аборигеном, а вполне юридически подкованным гражданином. Да еще в разговоре я упомянул несколько имен, и служивый понял, что делом придется заниматься всерьез.
Однако, я недооценил местных мафиози. Как оказалось при расследовании, бывшая хозяйка открыла замок на калитке ключом, который у нее остался. Зашла во двор, обобрала все яблони, и замок не стала возвращать на место, а прихватила с собой.
В хозяйстве пригодится, ведь новый хозяин сказал, что замок ему не нужен. На вопрос любопытного соседа, что тут происходит, сказала, что городским хлыщам тут ничего не нужно, они и яблоки сказали забирать, и замок. Жаль, дрова в сарайке пропадут, они ей в городе ни к чему.
Сосед понял бабку по-своему и тут же прикатил тачку, которую сразу же принялся нагружать добром, сложенным во дворе. Обрезками досок, трубами, кирпичами. Его действия не остались без внимания.
И вскоре явились новые экспроприаторы. А поскольку во дворе ничего не осталось, гости, ничто же сумнящиеся, выломали дверь сарая и все вместе принялись вывозить наколотые и просушенные дрова. Дверь в дом ломать пока опасались, но, скорее всего, дня через два-три добрались бы и до нее.
При этом у всех был непробиваемый железный аргумент. Нам Анька сказала, что дом какие-то богачи купили, все сносить будут и заново строить. Так мы и прибрались тут, добро-то все равно что бесхозное.
В конце концов стороны сошлись на компромиссе. Я понимал, что в этом есть и моя вина. Соседи делали вид оскорбленной добродетели.
Участковый Михалыч аккуратно подталкивал все стороны к примирению. По итогу я махнул рукой. Ничего особо ценного пейзане не потырили.
Михалыч провел среди населения воспитательную работу, а я сделал себе зарубку. В дальнейшем учитывать сельский менталитет и не лезть на рожон. В конце концов, я чужак.
В деревенское общество вписаться непросто. А после наших разборок это стало вообще малореальным. В общем, хотел я поставить низенькую оградку а-ля Европа, полметра высотой, стриженный газон, зона барбекю, все дела.
Но понял, что соседи не поймут. Будут переступать через нее и ходить как к себе домой. Или, в лучшем случае, пялиться из-за кустов, хихикая и отпуская ехидные замечания.
Поэтому и плюнул я на свои мечты и поставил ограду. Завел собачек, что похороняли. Так что теперь никто ко мне не лазит.
Тише благодать. Вскоре подоспели шашлыки. Мы переместились за стол…
Разговор стал общим. У Сашки зазвонил телефон. Он встал из-за стола.
«Я быстро! Тут Серега просил помочь!», «Не знаю. Я пожал плечами. Кореш какой-нибудь?» «Ага! Тот самый сосед, что дрова вывозил из сарая.
А теперь лучший друг!» «Ну, как же они успели подружиться-то?» А так, буквально через неделю после всех этих событий, ночью нас разбудили крики, шум и зарево за окном. У соседей горел дом. По двору бегали люди с ведрами.
Но явно проигрывали борьбу с огнем. Пока я врубалась в ситуацию, мой Сашка быстро оделся и выбежал во двор. За пару минут приладил к мощному насосу из колодца толстый шланг.
Перекинул его через забор, включил воду. В общем, когда приехали пожарные, они быстро погасили оставшийся очаг и дом отстояли. Конечно, ремонт предстоял нешуточный, но главное, никто не пострадал и дом все же не был уничтожен огнем.
Сашка мало того, что помог отстоять соседский дом, но и привел Серегу с женой и сыном в наш дом. Им выделили комнату и оставили жить, пока приводили их дом в жилое состояние. Сашка купил все стройматериалы, хотел нанять бригаду рабочих, но соседи сказали, что сделают все сами.
Вот с тех пор Серега и стал Сашкиным другом, а для остальных – любимым соседом. Он об этом говорить не любит, все начинают восторгаться, хвалить его, а Саньке все эти восторги – нож острый, не любит он этого. Теперь вот думаем, может снести нафиг забор этот.
Вернулся Сашка, сел к столу, внимательно посмотрел на нас с Маришкой. – О чем это вы тут? – подозрительно спросил он. – Да так, о жизни, о работе, о детях, – ответила Саша на жена, делая мне незаметные знаки.
Я улыбнулся и завел с другом разговор о наших с ним железных лошадках. Понимая, что говорить о потушенном пожаре и о соседе, который из врага стал другом, беседовать не стоит. Сделано и сделано.
