Раз ты богатая, то возьми меня на содержание. Кто же знал, что у тебя хоть что-то получится?! – искренне причитала Виктория Игоревна.
– Спасибо, мама, что верила в меня, – усмехнулась Юлия. – Вот только знаешь, что-то связь плохая. Вообще ничего не слышно.
– Не смей бросать трубку! – завизжала Виктория Игоревна.
Виктория Игоревна всегда знала, что лучшее средство убеждения – это шантаж. Она охотно использовала самые грязные приемы даже в общении с собственной дочерью, и до определенного момента это работало.
– Юля, немедленно съешь кашу, а то маме станет плохо с сердцем, – говорила она и закатывала глаза, имитируя приступ.
– Мамочка, только не умирай! – попросила малышка, размазывая слезы по щекам, и быстро доедала кашу.
– Хорошо, а теперь не шуми, мама устала ей, нужен отдых. И когда вечером придет дядя Паша, не выходи из своей комнаты. У нас тут взрослые дела.
Девочку Виктория Игоревна родила от самого настоящего бандита в надежде на материальную помощь.
В молодости женщина была очень красива, крутила несколько романов одновременно и успешно распорядилась своей внешностью, сколотив неплохой капитал. У нее было три квартиры, одну из которых отец-бандит подарил новорожденной дочке. Потом он пропал без вести, планы по пожизненному извлечению прибыли из этого источника иссякли.
Зато появились новые спонсоры, мужчины в жизни Виктории Игоревны сменяли друг друга быстрее, чем стеклышки в калейдоскопе. А вот детей она больше не хотела, да и эта дочь получилась какой-то не слишком удачной – копией отца. Не было в Юле ни красоты, ни грации матери, одни только пронзительные черные глаза, напоминающие вишни.
Когда малышка подросла, она тоже особенно не блистала успехами. Училась средне, интересны ей были только химия и биология. Книги читать не любила, предпочитала им кино и сериалы про любовь, зато к подростковому возрасту Юля уже легко распознала хитрости матери и научилась им противостоять.
– Ах, что-то у меня голова болит! – произносила Виктория Игоревна. – Юля, сходи в аптеку.
– Что, мама, опять у тебя свидание с любовником, который думает, что детей в этой квартире нет? – усмехнулась дочь. – Хватит уже их сюда таскать, у нас просто проходной двор.
– Ну, конечно, а ешь и пьешь ты каждый день на что? Скажи спасибо, что мои друзья готовы помогать, – отвечала Виктория Игоревна. – Кстати, на выходные не хочешь поехать к бабушке?
– Нет, мама, у меня занятия в биологическом кружке, – отвечала Юля, уже понимая, к чему клонит мать. – Переноси свои свидания в другое место.
– Ах! Ты вечно не даешь мне устроить личную жизнь! – расстраивалась Виктория Игоревна.
Впрочем, все ее обмороки и притворные хвори Юлю больше не трогали.
Она ждала момента, когда станет совершеннолетней и переедет в собственную квартиру. Но ровно после восемнадцатилетия дочери Виктория Игоревна вдруг непоправимо заболела. Она чахла на глазах и умоляла продать квартиру Юли.
– Мама, ну я же ничего в этом не понимаю, – отвечала девушка. – Еще обманут. И потом, почему такая срочность?
– Мне требуется дорогая операция в Москве, – закатывала глаза Виктория Игоревна. – Есть знакомый риелтор. Но он готов иметь дело только со мной.
И Юля послушно переписала свою квартиру в дар матери, а та внезапно выздоровела, перестала собираться на операцию. И вообще заметно повеселела, сразу сдав недвижимость в аренду.
– Мама, если уж ты передумала уходить в могилу, верни мне квартиру, – попросила Юлия, которая к тому времени уже училась в медицинском колледже на фельдшера.
– Да зачем? Пусть все будет в семье, – махнула рукой Виктория Игоревна. – Ты после моей смерти единственной наследницей будешь.
– Но эту квартиру покупал папа, – упрямо твердила Юля. – Верни, это нечестно!
– Да ты его даже не помнишь. И вообще, я не уверена, что именно этот мужчина был твоим отцом. А теперь уже и не проверишь, – беспечно сказала Виктория Игоревна.
Она не молодела и понимала, что именно квартиры позволяют ей продолжать вести праздную жизнь в дальнейшем. Отдавать такой ценный актив дочери совершенно не хотелось. Вот женщина и придумала схему с очередной фальшивой болезнью, после этого Юля ей уже не верила.
А мать особенно не рассчитывала на то, что дочь добьется успеха, она прямо говорила Юле:
– Ты у меня получилась максимально неудачная. Школу окончила с тройками, умом не блещешь, внешность тоже так себе. Даже замуж выгодно не пристроить.
– Мама, ну зачем ты так? – спрашивала девушка. – И потом, не все хотят жить за счет мужа.
– Правильно. Те, кто уродился поглупее и пострашнее, идут вкалывать сами, – ответила Виктория Игоревна. – Готовься, с твоим дипломом медколледжа будет хорошо горшки выносить в доме престарелых. Ты даже специальность себе выбрала максимально унизительную.
Но Юлю слова матери уже не трогали, девушка окончила медицинский колледж и съехала от нее, снимала комнату.
Она целеустремленно трудилась, устроилась в больницу, потом дополнительно взяла смены в частной клинике. Там она и познакомилась с молодым доктором Артемом. Они быстро нашли общий язык, Артем был сыном хозяина сети медицинских клиник, богатым наследником, мог выбирать себе любую девушку. Но он полюбил Юлю, вскоре они расписались.
С подачи мужа дочь Виктории Игоревны получила образование косметолога. А потом открыла свой кабинет, получив от свекра в подарок новейшее оборудование, и неожиданно стала очень популярной. Юля не боялась осваивать новые техники, была старательна и аккуратна. А еще умела держать язык за зубами и своих клиентов не афишировала, разумеется, это довольно быстро добавило ей популярности.
В клинику потянулась солидная клиентура, приезжали даже московские светские дамы, которые не хотели афишировать изменения в своей внешности. Муж Юли тем временем окончил ординатуру по пластической хирургии и тоже начал свою практику в качестве самостоятельного специалиста. Их фамилия была известна и уважаема.
Тут-то, как собачьи сюрпризы по весне из-под снега, и возникла в жизни дочери снова Виктория Игоревна. Она заявилась в клинику якобы на прием и потребовала:
– Так. Раз уж ты чего-то в жизни добилась, стоит вспомнить о матери.
– Нет уж, мамуля, мы достаточно долго не общались. Давай и дальше будем поддерживать этот режим? – ответила Юля. – Мое время стоит дорого. Если ты не собираешься его оплачивать, консультация окончена.
– Сделай мне вот эти процедуры бесплатно! – визгливым голосом потребовала Виктория Игоревна. – Кстати, не пора ли познакомить тещу с зятем? Мне не помешает пластика, овал что-то поплыл.
– Знаешь, мама, твоей наглости нет предела, – ответила Юлия. – Извини, но мой муж не будет оперировать тебя даже за деньги.
– Это мы еще посмотрим, – усмехнулась Виктория Игоревна, до сих пор считавшая себя красавицей.
Следующий визит она как раз нанесла Артему, но Юля успела рассказать мужу о том, что из себя представляет ее мамаша. Поэтому, едва увидев имя пациентки на карточке, тот попросил другого врача ее принять. Виктория Игоревна возмутилась, она-то хотела обвинить зятя в домогательствах, рассчитывала, что тот испугается скандала. Но все пошло не по плану.
После этого Виктория Игоревна на время притихла, а потом снова возникла в жизни дочери, но теперь уже с жалостливой историей. Причем рассказывали ее другие люди. Встретив соседку по старой квартире тетю Веру на улице возле клиники, Юля сначала обрадовалась.
– Здравствуйте, а вы здесь какими судьбами? Далеко же от дома, – сказала она, но наткнулась на суровый взгляд всегда приветливой женщины.
– Тебя пристыдить приехала! – ответила та. – Мать зачем забросила? Она, бедняжка, за квартиру заплатить не может. Свет скоро придут отключать, в квитанции долги космические.
– Тетя Вера, да она притворяется! – уверенно ответила Юля. – Месяц назад приходила сюда, требовала процедуры ей сделать бесплатные. А теперь решила опробовать новую тактику.
– Да как же так? – удивилась соседка. – Она и вправду похудела. И квитанции я лично видела, там огромные долги.
– Послушайте, у мамы три квартиры, две она сдает, вместе с пенсией этого вполне хватает на безбедную жизнь, – устало сказала Юля. – А эти ее спектакли рассчитаны на сердобольных людей.
– Да как же так?! – возмутилась тетя Вера. – Она ведь так плакала, просила у меня хоть корочку хлеба. Голодная, говорит, сижу.
– А поедемте посмотрим на ее лечебное голодание, – предложила Юля соседке. – Если мать замки не сменила, ключи у меня есть.
Они вместе приехали к дому, где жила мать Юли, поднялись на этаж, а потом дочь открыла дверь своим ключом. Матери дома не было, зато на кухне сиял новенький холодильник, полный деликатесов.
– Вот любуйтесь, какая голодающая женщина живет рядом с вами, – предложила Юля.
– Как вам, тетя Вера?
– Господи, да тут и икра, и сыр. Я со своей пенсии такое только на праздник покупаю! – ахнула соседка. – Ничего себе, как живет Виктория Игоревна! А все прибедняется…
За их спинами раздались шаги, на кухню зашла Виктория Игоревна, старательно снимавшая макияж на ходу. Черные тени под ее нижними веками стремительно исчезали. Увидев дочь и соседку, женщина не смутилась, она посмотрела прямо на них и произнесла:
– Какие люди! Что, доченька, решила мать проведать? Совесть, может, замучила?
– Я смотрю, тебя подобные проблемы вообще не терзают, – сказала Юля матери с отвращением. – Уже и соседей втравила в свои игры.
– А что, если родная дочь матери не помогает, разве это правильно? Вот тебе и люди скажут, что нужно делиться. Раз уж ты так стремительно разбогатела. И теперь живешь намного лучше меня.
Юля вышла из родительской квартиры, оставив ключи на столе. Возвращаться сюда она больше не хотела, как и видеть снова Викторию Игоревну. Но та продолжала требовать внимания и денег.
В последний раз Виктория Игоревна так разошлась, что Юля даже распорядилась, чтобы ее не соединяли с матерью. Но та все равно дозвонилась до нее с чужого телефона и снова потребовала содержания, которое, по ее мнению, должна была выплачивать дочь. Разумеется, та отказала, шантаж с ней больше не срабатывал.
С этого дня дорогая мамуля пустила в ход самые грязные приемы мести, она использовала все способы насолить дочери. Писала кляузы в санэпидемстанцию и в налоговую, оставляла фальшивые отзывы о работе Юлии в интернете.
К счастью, это все же удалось быстро остановить, последним ударом стал новый визит Виктории Игоревны в клинику, где работала дочь. Туда женщина явилась в обносках тридцатилетней давности, которые выпросила на тряпки у соседки по даче.
– Видите, до чего она мать довела?! – закричала Виктория Игоревна на пороге клиники. – Совсем не помогает! Я буквально хожу в обносках и умираю с голода.
– Мама, перестань позориться и иди домой, – попросила ее Юлия. – Уже весь город знает, что ты просто наглая лгунья. Роль бедной больной старушки тебе не удается.
– Я на алименты подам! – пригрозила Виктория Игоревна. – Будешь мне отстегивать четверть зарплаты! Как миленькая.
– Давай, мамуля, а я расскажу в суде, как ты нелегально сдаешь две квартиры, одну из которых выманила у меня обманом, – улыбнулась Юлия. – И посчитаем, сколько кто потеряет. Кстати, налоговая дополнительными доходами пенсионерки тоже заинтересуется. До сих пор я молчала, но ведь могу тоже начать действовать.
– Ах вот как ты заговорила?! – возмутилась Виктория Игоревна. – Да с моих доходов на Мальдивы не полетишь, максимум в Дагомыс! А ты каждый год не по разу катаешься. Я тоже хочу.
– Для этого, мама, нужно уметь строить отношения с людьми. А ты только требуешь и шантажируешь, – устало ответила Юля. – Извини, но тебе пора, мне надо работать.
Виктория Игоревна покинула клинику, где трудились дочь и зять. Она злилась, но понимала, что может потерять гораздо больше, поэтому угрозу с алиментами претворять в жизнь не спешила.
А вскоре предъявлять претензии стало и вовсе некому. Зять с дочерью переехали жить и работать в другой город, открыли косметологическую клинику там, а здесь остался только филиал. Нового телефона и адреса дочь матери, конечно же, не оставила.
