— Делись давай! – потребовала родня, — дом бабкин себе захапал, обжился уже. А мы что, рыжие? Пока по-хорошему требуем, если откажешься – в суд пойдем!
– Женька, открывай, – неистово орал кто-то на улице и колотил ногами в железный забор, – родня приехала!
Алена с трудом растолкала мужа, уставшего после ночной смены:
– Андрей, мне страшно, там кто-то ломится к нам на участок. И Женьку требуют, здесь же вообще таких нет.
– А, это дядька мой, умер 3 года назад, – сообщил жене Андрей, зевая, – собутыльники его, наверное.
– Нет, орут, что родня.
– Ну, сейчас посмотрим. – Андрей потянулся, надел шорты и пошел к двери, шлепая босыми ногами по деревянному полу.
Во дворе надрывался Нырок, пес, доставшийся им вместе с домом от бабушки.
Все ее дети умерли довольно молодыми от извечных деревенских бед – тоски и неумеренных возлияний.
Навещал старушку в последние годы только Андрей. А после ее смерти он переехал сюда с молодой женой, вступил в наследство – других желающих не нашлось.
Вложил в дом немало денег и труда — отремонтировал крышу, переложил печь, и зажил вполне счастливо.
Андрей открыл смотровое окошко в калитке забора и сердито спросил:
– Ну, кто там, чего горланите, звонок для кого висит?
– Открывай, и Женьку позови, давай. Ты кто вообще?
– Хозяин вообще-то. А Женьку тебе какого надо? Если бабы Нюриного сына, так он умер давно. Поздно спохватились.
Человек за калиткой слегка поубавил тон и сказал уже спокойнее:
– А ты кто вообще будешь? И бабушка где? Я внук ее, Ванька, Валентина сын.
– Я Андрей, тоже внук, брат твой двоюродный получается. Сейчас, погоди, открою.
Андрей распахнул калитку. За ней обнаружился здоровенный детина под два метра ростом, мало похожий на детский образ пухлого тюфяка Ваньки, который он помнил.
Брат шагнул навстречу и заключил его в медвежьи объятья. А потом повернулся к стоящему у дороги легковому автомобилю и заорал, махая руками:
– Ритка, Ромка, Настька, вылезайте, идите все сюда.
Андрей вздрогнул. Из машины выбралась женщина под стать Ивану, гренадерского роста и сложения. И двое похожих на родителей детей лет 9–10.
– Гордость моя, погодки! – отрапортовал Иван, – а это супруга, Маргарита.
А ты как женат, дети есть? Приглашай в дом, Андрюха, вспомним детство золотое.
Андрей посторонился, пропуская незваных гостей. На крыльце уже стояла, придерживая рукой дверь, Алена.
Пока все перезнакомились, пока сели пить чай, прошло часа два. Андрей достал старые бабушкины альбомы с фотографиями родни, и они со смехом рассматривали детские и взрослые снимки.
Потом женщины готовили обед. Дело шло к вечеру, а гости уезжать не собирались.
Алена решила аккуратно намекнуть:
– А вы надолго к нам?
– Да мы вообще к дядьке и бабке ехали, не общались просто долго с родней. Вот и не знали ничего, кто умер, кто унаследовал дом.
Поживем тут у вас месяцок? Вторая половина дома же свободна, летняя? Вы ведь не против.
А то у нас с Риткой отпуск, у детей каникулы, а на моря никаких денег не напасешься ехать. В городе-то какой отпуск?!
Мы ж родня. Поди не прогоните, у вас вон какие хоромы. – Иван завистливо окинул взглядом гостиную, любовно отремонтированную Андреем, с кондиционером и современной мебелью.
– Да, конечно, оставайтесь. Сейчас открою ту половину. Водопровод я туда еще при бабушке провел, душ, туалет, все есть. Живите с комфортом.
Андрей пошел за ключами. А семейство его двоюродного брата отправилось за вещами. Машину загнали под навес на участок.
Вечером Иван с детьми и женой затеял жарить шашлык на мангале, быстро съездив в большой магазин на трассе неподалеку.
Андрея с Аленой тоже звали, но те отказались. Обоим было завтра на работу.
Правда, уснуть с привычным комфортом не удавалось. Крики, хохот и громкие беседы во дворе были слышны даже через закрытые окна.
А еще дети решили подразнить Нырка, и пес то и дело надрывался в бессильном лае.
К полуночи Андрей был вне себя. Разговор с Иваном результатов не дал:
– Ну чего ты, брат, время-то детское, кому мы тут мешаем, не город же. Нервишки лучше успокаивай. А то вредно это, много психовать.
Стиснув зубы Андрей ушел на свою половину. Алена тоже ворочалась без сна. Она встревоженно спросила мужа:
– Ну что, удалось убедить их кричать потише?
– Да куда там. У Ваньки и родители были такие же, орали на всю деревню.
Эх, Аленка, зря я им навстречу пошел. Чувствую, добром это не кончится.
***
Первая неделя проживания бок о бок с гостями прошла напряженно. Но Алена и Андрей изо всех сил старались проявлять доброжелательность. Правда, собаку пришлось пустить в крыльцо.
Дети довели ее до того, что пес просто охрип от лая. Да и в целом Алена все реже выглядывала во двор.
Там то Иван загорал в одних плавках, то Рита развешивала стирку на натянутых между яблонями веревках.
Вечерами Андрей иногда все же сидел с родственниками за одним столом, в уличной беседке.
Иван все расспрашивал его, как жила бабушка в последние годы, остался ли еще кто-то из родственников. Особенно его интересовало, как Андрей вступал в наследство, было ли завещание.
Он посмеивался и шутил, что сам подумывает его написать, чтобы дети и жена в случае чего не мучились с формальностями.
Андрей охотно рассказывал. Но столь настойчивое внимание со стороны родственника его явно тревожило.
Спустя месяц гости и не думали уезжать. Наоборот, они почти ультиматум Андрею с Аленой поставили, что Рита и дети остаются тут, а Иван, поскольку работает на шабашках, будет приезжать к семье по вечерам.
Вскоре прибыли и вещи семейства – большая грузовая «Газель» их еле вместила.
Изменилось и поведение незваных соседей. Они явно ощущали себя тут хозяевами. А потом Андрею позвонила нотариус. И сообщила, что объявились новые наследники.
И хоть сроки прошли, они намерены обращаться в суд. Тем вечером Андрей возвращался домой в особенно сердитом настроении. Он сразу прошел к летнему крыльцу второй, неотапливаемой половины дома, где обосновался Иван с семейством, и громко постучал.
Дверь долго не открывали, хотя все были дома. Потом на пороге все же появился двоюродный брат.
– Что, брательник, делиться не хочешь? – Иван усмехнулся, – нотариус тебе настучала уже, да?
– А чем тут делиться, Ваня. Вы годами бабушку не навещали, для этого дома палец о палец не ударили, а теперь хотите все себе захапать?
Так бабуля этого ожидала. Она потому завещание и написала. Все по закону, специально ездили к нотариусу.
Вы где были, когда она болела, из дома не выходила? Когда дрова себе уже наколоть не могла?
– Я по закону такой же наследник, как и ты. А бабка старая уже была, может не в своем уме, забыла о других внуках.
Ты как хочешь. А я в суд пойду. Хоть кусочек от наследства своего, да отщипну. А по совести, и половину дома с землей.
И смотри, братан, не рыпайся, а то я на твою часть претендовать буду, с кондиционером и ремонтом.
Иван хохотнул, словно радовался удачной штуке, и закрыл дверь. Андрей ушел к себе и обо всем рассказал Алене. Она пришла в ужас от перспектив такого соседства:
– Неужели ничего нельзя сделать? Они же просто наглые паразиты, как жуки колорадские, территорию захватывают.
– По закону мы правы, ничего не нарушали. Будем бороться, Аленка. Это наш дом, не будем мы уступать этим захватчикам. Я уже сто раз пожалел, что их тогда вообще пустил.
Шли дни, Алена работала в их семейном маленьком деревенском магазине, в который они с мужем вложили все сбережения, и все чаще грустила, погружаясь в тяжкие раздумья.
Им с Андреем уже пришли документы с вызовом в суд. Иван с семьей вели себя все более нагло. И жить в любимом деревенском доме становилось невыносимо.
Однажды молодая женщина даже расплакалась прямо на работе.
Стоявшая в очереди неофициальная староста деревни, тетя Шура, не растерялась:
– Кто, дочка, тебя обидел. Рассказывай все.
Другие соседки тоже сгрудились вокруг прилавка, наперебой утешая Алену.
Та рассказала обо всем, о наглости двоюродного брата Андрея и о том, что вскоре они могут и вовсе лишиться любимого дома.
– Не будет этого, – твердо заявила тетя Шура. – Помню я и Ваньку, и родителей его. Всегда были наглые, жадные и завистливые до чужого добра.
Вы столько в этот дом вложили, и при жизни Нюры, и после крышу перекрывали, печку перекладывали, фундамент поднимали, а лес на беседку в хозяйстве брали, все же не бесплатно.
Скажи Андрюшке, чтоб зашел ко мне вечером. Придумаем, как вашей беде помочь.
Алена передала Андрею слова соседки. Тот сходил в гости, и вроде бы даже повеселел. Но Алене всех планов не раскрывал, заявив, что боится спугнуть удачу.
Через неделю был назначен суд по иску Ивана. Муж пропадал на работе, на ферме летом горячая пора, а он механизатор, им вообще отдыхать некогда.
Алена тоже погрузилась в дела магазина, чтобы отвлечься от грустных мыслей.
В суд Иван с семейством явились при параде, с наглыми ухмылками. Андрей пришел усталый, со смены. Но с группой поддержки в виде деревенских жителей. И тетя Шура шествовала во главе этой маленькой процессии, как генерал на параде, сверкая орденом героя труда на груди.
Свои аргументы каждая из сторон излагала сама. И если Иван напирал на незнание о наследстве и то, что детям нужен свежий воздух, у защитников Андрея нашлись аргументы посерьезнее.
Из города приехал сын тети Шуры, известный юрист. А деревенские жители в красках расписали, сколько Андрей сделал для дома.
Нашлись даже бумаги, подтверждавшие его траты и на древесину, и на кирпич для фундамента, и на железо для кровли – все покупалось у местных.
А еще свидетели подтвердили, что бабушка всегда считала наследником деревенского дома только одного внука. Что и отразила в своем завещании.
Суд Андрей выиграл. И, хотя Иван грозился подать иск заново, было видно: запал у него пропал. А у дома в деревне его ждал новый сюрприз. Грузовик с вещами – коллеги Андрея позаботились о том, чтобы выселение незваных гостей прошло без осложнений.
Против крепкой бригады механизаторов у Ивана аргументов не нашлось. Они с Маргаритой и детьми уехали не прощаясь.
Андрей с облегчением выпустил Нырка в его привычный вольер, запер калитку и сел на крыльцо, обняв за плечи счастливую Алену.
– Вот так, как ты к людям, так и они к тебе. Деревня не город, Аленка. Тут люди настоящие, они все видят, кто как живет и чего стоит.
Алена прижалась к плечу мужа. И счастливо улыбнулась, щурясь от заходящего солнца. Завтра они ждали в гости на пироги всю деревню.
В сенях уже подходила опара на тесто. А утром придет тетя Шура, чтобы помочь с готовкой.
Как же хорошо у них в деревне. И люди вокруг замечательные.
