— Любка, куда пошла?
Любовь вышла из коровника с полным ведром молока, прошла в дом, там не спеша помыла руки, процедила молоко в банки. И прибрав вёдра, протерев пол в кухне, села на табурет у стола и принялась ждать.
К восьми вечера подтянулись постоянные покупатели, это две бабули, внук Разбойниковых и соседка Клава, им Люба вручила масло, творог, свежее молоко. Полученные деньги аккуратно сложила в коробку, которую спрятала в укромном месте. На столе осталась стоять одна банка с молоком, Люба поглядела на часы.
— Янка не пришла. Запаздывает. Ладно уж, у меня скоро сериал начнётся, лучше сама к ней схожу и отнесу, с доставкой.
Люба поглядела на себя в зеркало, вздохнула, головой покачала. Отражение ей очень нравилось. Она высокая и худая, с приятной внешностью, любые наряды ей к лицу. Из комнаты раздался шорох, и Люба вздрогнула:
— Сестра? Ты дома? Я и забыла про тебя.
Альбина — женщина на восемь лет старше Любы, с тяжелым характером. Она ненавидит всех людей, презирает их, не стремится общаться с ними. Немногословная, скупая, чёрствая, считает Любу исчадием ада. Сёстры подругами не являлись, как это бывает у девочек, выросших в одной семье. Альбина жила в своём мире и не впускала в него никого, не ходила замуж, довольствовалась работой уборщицы в деревенском клубе… И досталась Любе в наследство от родителей, вместе с домом.
— Сестра, я пойду по делам, — сообщила Люба и заглянула в комнату.
Альбина так и сидела у окна, склонившись над газетой. В комнате было темно, как и за окном впрочем, что сестра могла разглядеть в таком сумраке, оставалось загадкой, Люба щёлкнула выключателем и включила свет.
Яна Самойлова жила в доме через улицу, к ней Люба и направилась неспешным шагом.
В длинном платье, в накинутом на плечи кардигане, фигурка Любы была ладной. Она хоть и жила в деревне, а всё равно тщательно следила за своим внешним видом. А причёска у неё какая! Каштановые волосы разделены пробором, красиво уложены в «корзинку» из кос.
Когда Люба шла мимо магазина, из кустов выпрыгнул Демьян, местный алкоголик.
— Любка, куда пошла? – хохотнул он. — Твоей сестре зять не нужен?
Женщина проплыла мимо, не удостоив взглядом.
— Чево-о, не видишь меня? – заругался пьяница. — Ах чтоб тебя, да рас-так! Тоже мне, розочка вялая, гонору себе накинула, да всё равно никому ты не нужна!
Обидные слова мужчины, а затем ещё и плевок вслед, взорвали душевное равновесие.
— Ну и хам, — огорчилась Люба.
Плечи женщины опали. Если до встречи с Демьянкой она несла себя и банку с молоком очень гордо, распрямив плечи, то теперь сжалась вся, словно жухлый лист, и ноги её уже не вышагивали чётко, а плелись, как тряпочные.
«Вот же гадёныш, настроение испортил!»
Непотребным высказыванием, он задел за живое. Ах как мечтала Люба, что когда-нибудь выйдет замуж и родит детей, станет настоящей хозяйкой и состоится в своей жизни как женщина.
Но не от кого рожать и ходить замуж. Потому что в деревне все мужчины на вес золота, их просто мало и не хватает на всех женщин. Разобрали всех, вот Любке и не досталось.
Но хоть Люба и разменяла четвёртый десяток лет, душа её до сих пор ждёт принца. Такая вот она Ассоль.
«Вот выйду замуж, и этот злопыхатель закроет рот», — размышляла она, с такими помыслами и пришла к дому Самойловых.
Поравнявшись с воротами, она услышала громкий мужской говор:
— Обойдёшься! Если мы разведёмся, уйдешь к матери с чем пришла! Я не позволю тебе хозяйничать в моём доме, будем делить вилки, ложки, всё что нажили. Всё будет поделено пополам!
Люба остолбенела, услышав это. Она прижала к себе банку с молоком и повела ухом:
— Ой. Неудобно то как, ругаются. А тут я пришла.
Любовь ожидала что Яна ответит супругу что-нибудь эдакое, возмутительным тоном. Но та выбежала на крыльцо заплаканная.
— Люба, ты? — удивилась она.
— Здравствуй Яночка. Да вот занесла вам молока.
— Ах да, я и забыла про него совсем, — проблеяла хозяйка. — Пойдём в летнюю кухню, я заварю чай, чаем тебя угощу.
Люба последовала за Яной через весь двор. В избушечке, которая представляла собой «кухню» хозяйка усадила гостью за стол, сама принялась наливать воду в чайник, зажигать плиту спичками, Люба увидела, как у Яны трясутся руки от волнения.
— Вы поругались с мужем? — участливо поинтересовалась она.
— Да, — кивнула головой Яна. Глаза её казались распухшими от слёз, и сама она выглядела несчастной. Понизив голос до шёпота, Яна начала жаловаться:
— Ты была права, когда говорила, что он мне не пара. Где были мои глаза, когда я шла замуж за него? Денис — злой и вредный, ещё и скряга. Целыми днями ворчит на меня: посуду помыла — не так поставила, вещи постирала, развесила не так. И мама моя его раздражает, и папа ему мой не нравится. Те помогают нам, несут банки с закрутками, дают мясо, а этому всё не так.
— Он, милая моя, у тебя «зажрался» — изрекла Люба. — Перестал ценить ваш брак. Не понимаю, как вы сошлись. Ты такая красивая, нежная, романтичная натура. А он импульсивный, огромный, дикий, словно бык. Вы совершенно разные и ваш брак — ошибка.
Яна встрепенулась и испуганно посмотрела на подругу:
— Ты так думаешь?
Люба кивнула головой:
— Я больше, чем уверена в этом! Теперь уж ничего не поправишь. Если только развестись, но ты не сможешь на развод подать. Ты характером слишком слабенькая. Хотя с такой внешностью, могла бы не жить в глуши, а податься в город. Там найти себе работу и нормального жениха.
***
Наверное, Яна восприняла всерьёз хлёсткие слова Любы и сделала для себя выводы. Она собрала все свои вещи, держа их в чемоданах в кладовке, а потом вывезла их в отчий дом. Так же она поступила с дочкой. А потом вдруг и сама сбежала, только не домой к матери, а прямиком в город.
Говорят, там она устроилась на работу, сняла комнату в общежитии и принялась заново строить свою жизнь.
Люба вызвалась помогать ей в этом. У Любови были старые институтские подруги, к которым она и обратилась, попросив помощи в трудоустройстве Яночки и определении её дочери в детский сад.
Подруга Яна благодарила Любу, возвращаться в деревню больше не планировала.
Вероятно, эта история закончилась бы хорошо, вот только спустя всего месяц после развода подружки, Люба вдруг собралась замуж.
И жениха ей не пришлось далеко искать, им оказался Денис Самойлов, тот самый абьюзер-муж, от которого сбежала Яна.
Когда стало понятно, что у Любы отношения с Самойловым, многие в деревне возмущались вслух.
А мать Яны даже плевалась вслед, крича:
— Нехорошо ты поступила Любка, приложила руку к разводу семейного человека, а потом его к рукам прибрала. Так не делается! Прилетит, прилетит ещё к тебе бумеранг! Отольются кошке мышкины слёзки!
На что Любовь гордо отвечала ей:
— Да разве ж я плохого вашей Яне посоветовала? Она была задавлена своим браком, а теперь птицей вольной живёт аж в самом городе!
— Нет тебе прощения, окаянная, оставила ребёнка без отца, тьфу на тебя!
— У вашей Яны хоть ребёнок есть! – не унималась Люба. – А я одна живу! У меня ни ребёнка, ни котенка нет. Я тоже женского счастья хочу! Почему бы мне и не пойти замуж за вашего бывшего зятя, сейчас то он — человек свободный!
Люба дальше по деревне поплыла гордой лебедицей.
Уж она злых людей слушать не станет, у неё с Дениской всё получится.
Да и как нет, она Дениску кормит с руки и превозносит до небес, улыбается ему так, что мужчина тает. Но всё же чувствует женщина, что после свадьбы так не будет продолжаться, с Денискиным дурным характером ещё предстоит сладить.
Свадьбу решили скромную сыграть, Люба с приглашениями всю деревню обежала. Однако, когда пробил час, поздравлять пришли только две бабульки из самых постоянных покупательниц Любови, да алкаш, Демьян.
Зря только стол во дворе под яблоней ставили.
Люба была в простом светло-жёлтом платье в горох, вплела в волосы бутон розочки.
Была конечно мечта, о пышном платье с фатой, но ни к чему траты.
Денис смотрел, смотрел на свою новую жену, много преимуществ высмотрел. Во-первых, Люба самодостаточна, работает и продаёт молоко, творог, мясо, крутится по хозяйству словно белка в колесе. И деньги она не проматывает. У Любки всего одно платье на выход, и одна пара туфель.
Ни духи ей не нужны, ни помады. Умылась простой водой с мылом и довольна. А бывшая жена Яночка привередой и транжирой была. Одних только кремов для лица у неё на ползарплаты куплено, никаких денег на напасёшься.
Жить стали хорошо, ладно. Чистота в доме Любы и порядок. А станет Денис права качать, Люба и кулак в ответ показать может.
Такого поворота новоиспечённый муж не ожидал. Он ей слово, та ему два в-ответ и спуску не даёт. Это Яну каждый упрёк Самойлова доводил до слёз, а Любка отпор давала, да ещё какой, выгоняла из дома и потом к себе долго не подпускала.
Самойлов вёл себя как тигр, попавший в клетку. Такое положение вещей его не устраивало, однако уважение к жене росло.
Удивительно, что и к сестре жены Денис нашёл подход. Появление в доме мужчины испугало нелюдимую женщину. Альбина ни во что не ставила свою сестру, однако зятя стала слушаться. А когда у молодой семьи родился горластый сын Андрей, тётка Альбина добровольно стала нянчиться с ним.
Женщина будто очнулась от сна, встала со своего кресла и превратилась в няньку для племянника.
Бывало, приходилось нелегко, Денис отличался вспыльчивостью и взрывным характером, но и Люба старалась ему не уступать, однажды даже уходить собралась, подобно Яне. Вот только Денис в этот раз не упустил жену, просил прощения, обещал исправиться.
***
Изредка в деревню приезжала Яна с дочерью, навестить маму. Поначалу Яна проходила мимо Любы с гордо поднятой головой, не желая замечать бывшую подругу. Но спустя годы, когда вышла замуж во второй раз, поменяла своё отношение к «предательнице».
— Что ж, Люб, вижу ты была права, с Денисом мы были несовместимы, хоть у нас и растёт дочь. Не моего полёта птица. Он меня никогда в грош не ставил, а с тобой изменился, не узнать. Слова поперёк не говорит, тебя слушается. Остаётся только удивляться, как тебе это удалось.
Люба только смущённо улыбнулась в ответ. И впрямь было непонятно, почему Денис с Яной так не ладили, когда были в браке. С Любой у него сейчас мир и лад, почти не возникает ссор.
Вот и думай после этого, как меняет человека женщина.
