Тоня понимала, что зря к нему привязывается, ни к чему хорошему это не приведёт. Но остановиться не могла.
Тоня вышла замуж рано. Сразу после окончания школы. Уж как бушевала мама, кричала, на улицу не пускала.
— Куда так рано? Поживи, осмотрись, профессию приобрети, а потом уж замуж иди. Никуда он не денется, если любит. А дети пойдут? И что? Жизни не видела совсем. Послушай меня, дочка, не спеши. – Уговаривала мама.
Но Тоня так влюбилась в Сергея, что себя не помнила, всем сердцем тянулась к нему. Свет белый не мил ей без него. Билась, билась мать, да уступила. Но при условии, что всё же поступит учиться. Профессия нужна, жизнь длинная, непредсказуемая, сложная…
Учиться Тоня поступила в колледж на бухгалтера. В сентябре, в последние солнечные тёплые денёчки сыграли свадьбу. Мама то с гордостью смотрела на красавицу дочку, то тайком слёзы утирала – молодая больно.
Жить стали у Серёжи. У них квартира больше. Утром свекровь сразу объявила, что начались трудовые будни, будь добра, приготовь мужу завтрак, да не забудь посуду помыть. И Тоня быстро поняла, что любовь любовью, а со свекровью жить – не сахар. То не так, это не эдак. Там пыль, там крошки, пол в прихожей забыла протереть, суп недосолила… А ещё ведь учиться надо.
Свёкор не вмешивался в женские разборки. Тоня, молча, сносила придирки свекрови. Еле сдерживала слёзы, встречая с работы Сергея. К своей маме не шла, не жаловалась. Предупреждала та, что рано замуж не стоило выходить. Не послушалась, теперь терпи.
Серёжа, ласковый и нежный до свадьбы, стал вдруг прохладным. Придёт с работы, поужинает, и к телевизору садится, не похвалит, не приласкает на глазах у родителей. А в ноябре его в армию забрали. Тоня одна осталась. Объявила свекрови, что к маме жить уйдёт. Та воспротивилась. Мол, мужняя жена должна жить у мужа, ждать, родителям его помогать. Но Тоне не привыкать перчить, снова настояла на своём, ушла к маме. А тут узнала, что беременная. Мама при каждом удобном случае, не стесняясь, корила дочь, что жизнь свою загубила. Тоня терпела. Что тут скажешь?
Когда Сергей пришёл из армии, дочке Настеньке уже полтора года было, говорить начала, ходила на коротких пухлых ножках. Хорошо, что похожа на отца, никто не усомнился, что нагуляла, пока муж долг Родине отдавал.
Но к родителям Сергея отказалась возвращаться жить. Хватило прежнего опыта. Уговорила мужа остаться жить у мамы. Да и дочка привыкла к бабушке. Но квартира маленькая, тесно. Серёжа соскучился, на всё был готов ради жены и дочки, уступил. Пошёл к начальнику на работе, поговорил, тот обещал квартиру дать, а пока предложил комнату в общежитии. Комната большая, кухня, правда, общая и душ на этаже. Но помыться и к маме можно сходить. Зато одни, без родителей.
Жизнь стала снова входить в колею. Смышлёная дочурка радовала, муж вернулся, Тоня заканчивала колледж. Вот оно – счастье. Ну и что, что на танцы не бегала с подружками, что повзрослела рано.
Так и жили. Дочка в садик ходила. Мама Тони молодая ещё, до пенсии далеко. Но в выходные брала девочку к себе, чтобы молодые хоть в кино сходили, или ещё куда.
Тоня ни о чём не жалела. Наоборот, правильный выбор сделала, что замуж за Сергея вышла. Видный, работящий, не пьющий. Варька из магазина глаз с него не сводила, как на улице встретит. И не только она. Послушалась бы маму, без мужа осталась. А другой ещё неизвестно, какой был бы.
Только не бывает, чтобы всё время было ладно да гладко. Серёжа купил машину старенькую. Поездил неделю, а потом дольше ремонтировал, чем ездил. Все деньги уходили на ремонт и запчасти. Тоня выговаривала мужу. Скоро квартиру получат, деньги нужны на мебель. Уговорила всё же продать машину.
В новой квартире пахло свежей краской. Ходила радостно Тоня, примерялась, как мебель расставить, что купить в первую очередь, с чем подождать можно. Но машину Сергей всё равно купил. Родители его помогли деньгами, правда, пришлось кредит всё же взять.
— Не мог подождать с машиной? Долги берешь на время, а отдаёшь навсегда. Дочка растёт. Денег не хватает, — ворчала Тоня.
Но с машиной удобно, конечно. Сел и поехал, куда хочешь. И снова жизнь наладилась. Дочка подросла, уже в старших классах училась, когда Сергей стал уговаривать Тоню родить сына. Да она и сама рада была бы. Только не получалось.
Настя красивая выросла, в мать. Всё при ней. Парни заглядывались, донимали звонками. Тоня за Настей следила, строжила. А как же? Далеко ли до греха?
Иногда замера Тоня перед зеркалом. Замечала новые морщинки на лице, взгляд усталый, располневшую фигуру. Ровесницы только замуж собирались, а у Тони дочка уже взрослая. Того и гляди сама мамой станет. «Может, и правда поспешила? Мне ведь ещё тридцать пять, а как тётка выгляжу. Одноклассницы некоторые ещё как девчонки бегают, модно одеваются, духами дорогими благоухают. А я… Похудеть надо, прическу изменить. Серёжа охладел. Того и гляди, уведёт какая-нибудь…» Вздыхала.
Тоня постриглась, начала следить за собой, диету соблюдать, отчего стала раздражительной. Есть постоянно хотелось. А тут Настя решила поступать после школы в медицинский. В городе нет такого института, значит, уедет. Тоня стала уговаривать остаться, поступить в педагогический. Но Настя упёрлась. Сергей встал на сторону дочери, поддержал. Не послушалась дочь, сделала по-своему, как и Тоня в своё время. Уехала.
Всё раздражение теперь Сергею доставалось. Тоня понимала, что зря к нему привязывается, ни к чему хорошему это не приведёт. Но остановиться не могла. И пилила мужа за каждую мелочь. Он охотой увлёкся, ружьё дорогое купил. Все выходные в лесах пропадать стал. «Лучше бы пил, — ругалась Тоня. – А может, это так, отговорка? И ты на молодых красавиц охотишься?» — допрашивала мужа.
Достала Сергея так, что он сказал однажды: «Поживи одна, остынь». Хлопнул дверью и ушёл. Тут Тоня поняла, что палку перегнула. Все её оставили. Хоть на стенку лезь. Но гордость не позволяла попросить Сергея вернуться. Отец у него умер, мать одна осталась. Вот и ушёл к маме на время.
Долгая холодная зима подошла к концу. Вот уже и почки на деревьях лопаются. Вербное воскресенье прошло. К Пасхе пора готовиться. А там и майские праздники не за горами. Дочь обещала приехать. Как уехала на учёбу, так домой ни разу носа не показала, только звонила. Говорила, что времени нет, учеба.
Надраила Тоня квартиру до блеска. Пирогов напекла, яиц накрасила. Стоит красная горка в центре стола на блюде, на другой тарелке гора пирогов румяных. А запах, какой!
— К празднику готовишься или к свадьбе? – спрашивала соседка.
— Типун тебе не язык. Какая свадьба? Настя учится ещё. Не до свадьбы ей, — заступалась за дочку Тоня.
А соседка ухмылялась, мол, знаем, как учится, были и мы молодыми. Сама-то Тоня после школы замуж выскочила. Тоня гонит от себя плохие мысли о дочери. А сердце тревожно стучит в груди, не даёт спать спокойно. Сны всякие сняться.
Воскресным утром раздался звонок в дверь. На пороге Сергей — похудевший, понурый, как собака побитая. Видно несладко с мамой-то жилось молодому мужчине. Но спрашивать Тоня не стала. Нажилась одна. Тоже соскучилась.
Сергей прошёл на кухню. Глаза заблестели при виде красоты на столе.
— На запах никак пришёл? – подколола Тоня.
— Соскучился. Давай не будем больше ссориться. Дочь приезжает. Я не говорил ей, что мы…
— И я не говорила. — Улыбнулась Тоня.
Сергей заметил, что кран капает, тут же прокладку заменил. Полка того и гляди упадёт, поправить надо. Тоня довольно улыбалась.
— Посиди. Праздник ведь.
Снова трель звонка огласила квартиру. На пороге дочка стоит. Такая бледная и исхудавшая, что краше в гроб кладут. На плече сумка болтается большая, а в руках – свёрток. Заглянула Тоня, а там розовый пухлый малыш спит. Обмерла, всплеснула руками. Плакать, кричать бесполезно. Дело сделано. Вот он, внучек, живой и здоровый. Никуда его уже не денешь. Так и стала Тоня в тридцать шесть лет бабушкой.
Настя оставила малыша родителям, сама уехала сессию сдавать. Молока у неё не было. Как и отца у Дани.
По очереди с Сергеем отпуск брали, с внуком сидели. Выйдет Тоня с коляской на улицу, а все поздравляют, думают, что родила. Удивляются, когда успела, никто не замечал живота у неё. Тоня не хотела, чтобы про дочь плохое думали, говорила, что её это сын. Даня подрос, мамой её так и называл. И Настю, когда приезжала. Кому какое дело, что называет малыш бабушку мамой? Ну какая она в тридцать семь лет бабушка? Мамой быть ей больше к лицу.
Расцвела Тоня, словно вишнёвое дерево весной. Появление в жизни внука так повлияло или ещё что. Только мужчины шеи на улице сворачивали, а женщины завистливые взгляды бросали. Тут уж Сергей стал ревновать, орлом вокруг жены ходил, ограждал от взглядов жадных.
— Глупый, ну куда я денусь? Не нужен мне никто, кроме тебя. – Смеялась Тоня.
Дочь окончила институт, вернулась в город, замуж вышла, родила дочку. А сын так и рос у Сергея с Тоней, словно их ребёнком и был.
Тоня оглядывалась назад, на свою жизнь. Вроде ничего особенного в ней не было. Заграницу не ездили ни разу. Ничего. Через год, когда дочка Насти подрастёт, все вместе поедут на море. А что с Сергеем размолвка была, так редко в какой семье обходится без ссор. Но не изменял. Любил. Мама на пенсии, здоровая, слава Богу.
Подруга сказала, что Тоня счастливая. Она растила сына одна, выгнала мужа, потому что пил сильно. Второй раз вышла замуж, родила общего ребёнка. А муж загулял. И не знает подружка, как жить дальше, что делать.
Подумала Тоня, может, и правда, она счастливая?! Ведь не на что жаловаться. Тяжело временами бывало, да прошло. А впереди ещё половина жизни!
Живи правильно, будь тем доволен, что есть,
Живи вольно, храни и свободу, и честь.
Не горюй, не завидуй тому, кто богаче,
Кто беднее тебя, — тех на свете не счесть!
