Роднее и ближе быть не может.
Каждую осень Оксана приезжала во Львов, садилась в парке на скамейку и ждала. И так каждый год, на протяжении последних восьми лет.
Это был её город, место, где она родилась и где она жила до четырнадцати лет. Оксана росла в самой обыкновенной семье, с мамой и папой. Каждый год они ездили отдыхать на море, а каждые выходные в деревню к бабушке. Оксана была счастливым ребёнком своего времени.
Когда Оксане исполнилось пять, семья пополнилась ещё на одного члена — у неё появился младший брат Максим. Сначала она, как и любой ребёнок, ревновала родителей. Но когда брат немного подрос, Оксана очень сильно привязалась к нему. Настолько сильно, что даже однажды хотела его забрать с собой в детский сад.
Всё изменилось, когда Оксане исполнилось шесть лет. Она до сих пор помнит события того дня. Папа пришёл, как обычно, вечером домой, и под предлогом, что у них с мамой серьёзный разговор, отправил их в комнату, а сам ушёл на кухню. Через какое-то время мама, которая никогда не повышала голос, выбежала из кухни с криками:
— Убирайся из нашего дома! Чтобы я тебя больше здесь не видела.
Да, идеальная картинка семьи не всегда выглядит идеальной. Так случилось и в семье Бондаренко. Папа ушёл к другой, как потом узнала Оксана, коллеге по работе, обрекая тем самым жизнь своих детей на жестокое существование. Сначала мама плакала, потом злилась. А потом настала самая ужасная стадия — мама стала пить.
В такие моменты она становилась очень жестокой и злой. Ей почему-то казалось, что и Оксана, и Максим виноваты в их разводе.
— Что смотрите? Или не нравлюсь? А может к папочке захотели? Не выйдет.
Оксана сейчас и не вспомнит, почему тогда отец не взял их к себе. А спустя два года мать продала их квартиру, и они переехали в другую, двухкомнатную. Вырученные от продажи деньги быстро закончились, мать гуляла больше недели.
В школе над Оксаной стали издеваться одноклассники, у неё не было дорогой одежды, практически целый год она ходила в одной юбке и блузке, мать не приходила в школу и не сдавала денег. Максим был слишком маленьким, чтобы понимать жизнь взрослых. Каждое утро Оксана, перед школой, отводила его в садик и забирала вечером. Так она была уверена, что брат хотя бы не голодный.
— Оксана, сбегай в магазин, купи матери бутылочку, — такие протяжные крики Оксана слышала постоянно. Было бесполезно говорить, что она ещё ребёнок и ей не продадут. Если мать входила в кураж, лучше было не перечить.
Если позволяла погода, Оксана и Максим гуляли на улице, пока у матери в квартире были гости. А гости у них стали появляться всё чаще и чаще. В основном это были мужики, которым так нужна была компания выпить.
Иногда сердобольные старушки у подъезда могли приютить их:
— Оксаночка, ну как ты не знаешь, где отец живёт? — удивлялись они. — Сколько вам при такой матери страдать, отец-то видать нормальный.
Но Оксана ничего не могла ответить. Если отец столько времени их не искал, значит, не очень были и нужны.
Потом в их жизни появился Игорь. Он был младше мамы лет на десять. Ездил на синих «Жигулях» и пил только портвейн. Сначала он приезжал в гости, а через какое-то время и вовсе остался с ними жить.
— Оксана, Максим, с этого дня Игорь будет жить с нами, — уже с утра она была под градусом. — Ты же не против, если они будут называть тебя папочкой.
Конечно, он не был против. Точнее, не так. Ему было всё равно, главное, чтобы к его приходу дети не мельтешили по квартире, а на столе рядом с диваном стояла бутылочка и блюдце с лимоном. Игорь был неплохим мужиком, с его появлением холодильник был с едой, да и поток гостей исчез.
Так продолжалось несколько лет, Максим даже стал называть его папой. А вот с Оксаной было сложнее. Чем старше она становилась, тем более блуждающими становились взгляды Игоря.
— Оксаночка, — Игорь называл её исключительно так. — А скажи, к тебе уже мальчики подкатывают?
— Игорь! Ну, какие мальчики в её возрасте, — смеялась мать. Но после того разговора, она стала наблюдать за Оксаной.
Если дочь задерживалась, непременно в её адрес летело:
— Вот принесёшь в подоле, я воспитывать не собираюсь.
Однажды она зажала её между дверными косяками и процедила:
— Вздумаешь перед моим носом Игорю хвостом вертеть, изведу со свету.
Но Оксане этого и не надо было. Тем более мамин Игорь. Просто с того момента, если Игорь был дома, она старалась не выходить из комнаты или сидеть в школе до последнего.
Несмотря на презрительное отношение одноклассников и косые взгляды учителей, она хорошо училась и планировала поступать в медицинский.
Но у судьбы свои повороты. Очередная ссора между матерью и Игорем закончилась трагедией. В порыве очередного отмечания первого попавшегося в календаре праздника, мать толкнула мужчину, и к приезду скорой и милиции, которую вызвали соседи, мужчина уже скончался. Оксана слышала крики матери и ругань Игоря, но из комнаты не вышла, пока не приехала милиция и не вытащила её с братом.
Оксану и Максима сначала поместили на карантин в детскую комнату, потом оформили в детский дом. На тот момент Оксане было пятнадцать, а Максиму десять. Сестре и брату было очень тяжело привыкать к новой реальности.
Чёткий распорядок дня, где даже побыть наедине с собой не разрешалось. Дети тоже были жестокими. Всеобщая неприязнь к миру переносилась и на детей, которым, видимо, нравилось издеваться, находя себе жертву среди детей.
А через год на Максима пришли документы на усыновление. Сестру как балласт брать не собирались. Зачем в семье великовозрастная девица? Им был нужен ребёнок, они его получили.
Перед днём отъезда, Оксана прокралась в мужскую спальню.
— Макс, проснись, — растормошила она брата. Она вытащила полусонного брата в коридор и посадила на диван. Взъерошенный, сонный, но такой родной. Перед расставанием хотелось так много сказать, и так было трудно. Оксана держала брата на коленях и тихонько баюкала:
— Макс, не знаю, увидимся ли мы снова с тобой, только помни всегда, у тебя есть я, и мы обязательно встретимся. Давай договоримся, пусть это будет тайна, наша с тобой. В день твоего восемнадцатилетия, мы встречаемся с тобой в парке, на нашей скамейке.
— Оксана, и я тебя люблю. А их ненавижу.
— Тише, ну что ты такое говоришь. Мы же не знаем, какие они. Так что не переживай. Всё будет хорошо. Обещаю.
А утром, когда за Максимом приехали новоиспечённые родители, брату с сестрой даже не разрешили попрощаться.
Так прошло ещё несколько лет. О судьбе брата Оксана ничего не знала. Она окончила медицинский институт и уехала по распределению в соседний город работать педиатром. В день рождения брата, бросив все дела, она приехала в родной город. Села на скамейку и стала ждать. Максим так и не пришёл.
Не пришёл он и на следующий год. А Оксана упорно приезжала сюда каждый год. Она даже пыталась узнать адрес усыновителей Максима, но директриса была непреклонна:
— Сведения подобного рода не разглашаются. Тайна усыновления.
Вот и сегодня, спустя восемь лет, она снова сидела на той самой скамейке.
С неба накрапывал мелкий дождь, а Оксана не могла уйти.
— Неужели он заб
ыл про обещание? — рассуждала она. Погрузившись в свои мысли, девушка не сразу поняла, что на скамейке она не одна.
— Вы тоже любите сидеть под дождём? — спросил он её.
— Вы это мне?
— Кроме нас здесь нет таких чудаков. Вот, вы уже улыбаетесь. А то сидели грустнее тучи под дождём.
Оксана внимательно посмотрела на мужчину. На вид ему было чуть больше двадцати пяти, мягкие черты лица, русые волосы завивались на концах. На нём было серое пальто, классические джинсы.
Пока Оксана училась в институте, на личную жизнь не оставалось времени. Да, были непродолжительные знакомства, но ничего серьёзного. Поэтому она всегда очень спокойно реагировала на внимание противоположного пола.
— Не совсем так, — ответила она. — Просто очень хотелось увидеть одного, близкого мне человека, но он так и не пришёл.
— Очень близкий?
— Роднее и ближе быть не может.
Когда люди говорят, что не верят в судьбу, они просто ещё не попадали в её колесо. Так и эти двое, сидящие на скамейке, пришли в парк, сели на скамейку, а судьба уже начала вращать колесо.
Оказалось, что Николай, так звали молодого человека, тоже любил гулять в этом парке, просто так, сидеть и смотреть, погружаясь в свои мысли. Они проговорили около часа, настолько им было интересно.
— А я всё думаю, почему мой старший брат на звонки не отвечает? А у него, оказывается, рандеву.
Оксана подняла голову и замерла. Перед ней стоял Максим. Нет, от того десятилетнего мальчика мало что осталось. Высокий, широкоплечий брюнет, волосы забраны в хвост. Не было никаких сомнений, это был Максим.
— Макс? — Оксана бросилась на шею к молодому человеку. — Ты пришёл!
Максим стоял, боясь пошевелиться. Что-то давно забытое вырывалось из памяти. Парк, мама, сестра, детский дом. Стоп:
— Оксана?
— Да, Макс. Да. Я столько тебя ждала.
— Прошу меня извинить, но я не мешаю? — вмешался Николай.
— Нет, братец. Нет. Оксана, я даже не знаю, что сказать.
Уже после, когда они сидели в уютном ресторанчике, Максим признался, что о своём обещании не помнил. Да, он не забыл сестру. Но ему было десять, и сестра вытащила его сонным. Ему казалось всё сном.
— А я все восемь лет приезжала сюда. Ждала.
— И как оказалось не напрасно, — заметил Николай. — Не сердись, Оксана, на этого обалдуя. Он всего пару лет в России. Учился за границей. Он у нас художник, и довольно неплохой. Мы с тобой ведь ровесники. Ума не приложу, почему родители тогда только Макса усыновили. Он когда в школу пошёл, оказался очень талантливым в рисовании. Родители и направили его учиться за границу.
— Черт, Макс, это же ты мне рассказывал про этот парк. Помнишь в детстве, когда только родители привезли тебя домой, ты часто просыпался по ночам, а утром рассказывал мне свои сны. Оксана, ты веришь в судьбу? Наш брат, сам того не подозревая, познакомил нас с тобой. Он делился со мной своими снами около года, и так потом стало интересно, есть ли в реальности это место. Так что можно сказать, это наше семейное место.
Уезжая вечером домой, Оксана наконец-то была счастлива. Она дождалась брата. И пусть между ними снова сотни километров, и пусть им снова приходилось расстаться, каждый обрёл для себя важное и главное.
— Надеюсь, мне понравится твой город!
— Главное, что мне нравишься ты!
