Юра решил срезать путь через дворы и обомлел, когда увидел в инвалидной коляске свою бывшую. Её катила мать и что-то говорила, но Лера явно её не слышала — лицо пустое, нахмуренное и без грамма косметики. Юра уже давно забыл, что она здесь живёт. «Лерке, как и мне, двадцать четыре года, — сделал нехитрый подсчёт Юра, — что же могло с ней случится?!»
Пока учились в универе, Юра бегал за ней пару лет и Лера то отвечала ему взаимностью, то окатывала холодной неприязнью, то звонила сама и просила зайти, когда горизонт оказывался необычайно чист от отсутствия поклонников. Юра и сам понимал, что Лера, как мудрая девушка, держала его лишь про запас, но он особых планов на будущее ещё не строил, поэтому довольствовался время от времени этим вкусным длинноногим тортиком, надеясь в душе, что Лера разглядит в нём потенциал и надёжное мужское плечо, и влюбится. Глупый был, в общем, не опытный. Она его отшила окончательно на пятом курсе, но в целом отношения были как для студентов нормальные и зла на Леру Юра никогда не держал.
И вот она в инвалидной коляске. Юра бодрым сайгаком проскакал к ним через детскую площадку: рот до ушей, в глазах хоть неподдельная, но осторожная радость. Он мгновенно решил, что будет делать вид, что всё в порядке.
— О, Лера, привет! Ну надо же какая встреча! Здравствуйте, тётя Женя.
— Привет, — буркнула Лера и отвернулась.
— Здравствуй, эээммм… Юра, кажется? — дружелюбно улыбнулась Леркина мать.
— Ага.
— Имя моё не забыл, приятно.
— А как же. Вы тут гуляете, значит? А я в ГИБДД иду, права надо забрать, решил путь сократить, а тут вы.
— Машину купил?
— Купил, на кровные. Устал повсюду таскаться на общественном транспорте и опаздывать. Теперь буду везде успевать. Помнишь, Лер, как мой сокурсник , которому предки подогнали колымагу, мы над ним прикалывались ещё? — лез из кожи вон Юра, пытаясь ободрить бывшую. Раньше она любила подобные шуточки.
— Нет, — опять буркнула себе под нос Лера.
— Да он нам рассказывал, как в том анекдоте: «Представляешь, сегодня съездил за запчастями, потом заправился, в автосервис заехал масло сменить, в магазин за тосолом заехал, техосмотр прошел. И как бы я все это без машины успел?»
И Юра засмеялся вместе с Лериной мамой. Лера изобразила подобие улыбки, глаза оставались злобными, недовольными и она старалась отвернуть от Юры лицо, чтобы он не смог рассмотреть её в таком унизительном виде.
— Ты извини, нам домой пора, я устала. Поехали, мам.
Юра понимал её. Представил себя на её месте — тоже было бы не по себе, если бы его застали в подобном виде. Очень тяжело это психологически, особенно для девушки, особенно для красивой, длинноногой девушки, от которой все парни пускали слюни.
Её мама молчала и делала Юре незаметные жесты, выразительно указывая глазами и уголком рта на ручки инвалидной коляски. Ей хотелось, чтобы дочь хоть немного развеялась и вылезла из своей прострации. И до Юры дошло.
— Лер! А давай мы с тобой погуляем немного, а потом я отвезу тебя домой? Вы же не против, тёть Жень?
«Тёть Женя» была очень даже не против, но Лера начала протестовать. После двух минут ожесточённого убеждения им удалось договориться.
Они прогуляли около часа. Говорили, вспоминали студенческие будни и у Леры даже поднялось настроение, она стала спокойнее, ушёл какой-то барьер. Юра осторожно спросил её о том, что случилось.
Зимой поскользнулась в переходе и неудачно ударилась спиной, повредила позвоночник. Ноги отнялись. Врачи говорили, что есть вероятность восстановления, но нужно много заниматься и всё это через боль и не вылезать из больницы, а до этого ещё пройти курс лечения и самое обидное, что никакой гарантии — лишь вероятность восстановления. Ну мы начали… а результатов даже малейших нет и нет. На меня депрессия накатила и я уже ничего не хотела, не осталось ни желания, ни стимула. Родственники тоже устали — меня ж таскать туда надо было. И все смирились, забили, короче. Так я и катаюсь уже полгода в коляске.
— Ужасно, конечно, — подытожил Юра.
Он отвёз её домой и сказал, что забежит на неделе в гости. Лера этому не очень обрадовалась.
— А я всё равно забегу, ты же меня знаешь, это ж я, хе-хе. Так что давай по-хорошему свой номер, чтобы я не вломился, когда меня не ждут.
После долгой очереди в ГИБДД Юра вернулся домой и ему стало не по себе. Первая волна впечатлений прошла и он задумался — а на кой леший ему всё это надо? Нечего ему лезть в подобное! Ну да, Лерка стала инвалидом, жаль девку, но он не Иисус Христос, чтобы ввязываться в такое и облегчать её страдания. Зачем ему гробить свою жизнь? Да и как с ней жить такой вообще? Однако всплывали в душе Юры старые чувства, сердце сковывала жалость. А он ведь и не переставал её любить… И понял Юра, что до сих пор любит Леру, а уж когда в дело вмешивается любовь, то здравый смысл отправляется на неопределённый срок в дальнее плавание.
Первые два месяца они просто проводили вместе время после Юриной работы и любые часы на выходных. Лера не любила выползать на улицу, ей были неприятны чужие задерживающиеся на коляске взгляды, но Юра всё равно её вытаскивал, чем очень облегчал участь тёти Жени. Вскоре Юра заметил, что кроме него Лера вообще ни с кем не общается, лишь изредка кто-то писал ей в соцсетях. И Лера призналась, что все её друзья и бывший парень слились. Поначалу-то они прибегали и ревели, сочувствовали, а потом стали её все забывать, прикрывались делами, отсутствием времени… То у них вписки, то клубы, а Лера как может присутствовать во время подобных затей? Никак не может. С работы её тоже уйти попросили, причём объяснил ситуацию сам бывший парень, который трудился там же при папе-начальнике: «У нас, Лера, организация под инвалидов не приспособлена, так что извини.»
Но исчезновение друзей и парня — это ерунда по сравнению с элементарными бытовыми проблемами. Сходить в туалет, перебраться из коляски на кровать, искупаться — вот где настоящие проблемы. Без чужой помощи Лере было очень сложно сделать самостоятельно эти обыденные вещи. А ей всего двадцать четыре года, считай, начало жизни.
Спустя два месяца Юра переехал к ним, а свою однокомнатную квартиру, которую купили ему родители, сдал. Просто в большой квартире Лериной мамы была более приспособленная под нужды инвалида местность, да и грузовой лифт был существенным плюсом. В это же время Юру стала ежедневно грызть мысль о том, что он должен поставить Леру на ноги. У него был опыт в подобном деле — в детстве они с отцом выхаживали собаку с травмой позвоночника. Собака волочила задние лапы, она их не чувствовала и была боль в спине. Когда её поднимали, она вопила от этой боли, но собаки не люди, поэтому на вопли отец Юры не обращал особого внимания и продолжал её поднимать, и заставлял хоть как-то шевелить лапами, будто она шагает. Через пару недель у собаки появились подёргивания в ногах, а через три месяца она начала понемногу ходить и в итоге выздоровела.
«А почему бы так и с человеком не сделать? — подумал Юра, — ведь врачи говорили, что у Леры были невысокие шансы. А в клиниках есть всякие специальные штуки типа поручней, опираясь на которые, человек учится ходить через силу. Ещё вытяжки позвоночника и всё такое. Есть методы!»
Пораскинув мозгами и собрав мысли в кучу Юра начал убеждать Леру возобновить лечение.
— Я всегда буду рядом. Вместе мы справимся, — заверял её Юра, окрылённый ощущением успеха.
— Нет! Я не хочу опять этих мучений! Как мои ноги могут восстановится, если я вообще их не чувствую? Они же как два куска мяса на прилавке у мясника — мёртвые!
— Нет, Лера, мы должны стараться, я знаю подобные случаи, помнишь, я рассказывал тебе про нашу собаку…
— Нашёл с кем меня сравнивать! Собака и человек разные вещи! Отстань от меня! Если я тебе такой не нравлюсь — уходи, я тебя не держу, ты и так молодец — столько возился со мной, получай медаль.
— Но иногда у тебя появляются в ногах какие-то боли, ощущения, ты сама говорила. Значит, они не полностью отключены, — упорствовал Юра.
— Отстань от меня, не издевайся!!!
И ещё целая вереница подобных истерик, криков и слёз. В конце концов Лера сдалась. Всё своё свободное от работы время, все денежные ресурсы и силы Юра направил на её лечение, влез в долги, взял кредит, всё, как полагается.
Долгих полтора года не было вообще никаких результатов. Юра был выжат, Леру начинало колотить от одного упоминания о следующих назначенных процедурах. Он возил её в центры, занимался упражнениями с ней дома, доходило вплоть до медитаций, от которых Юру всю жизнь зловонно тошнило. И однажды Лера смогла пошевелить пальцами ног. Это был прорыв, однозначный триумф, первый проблеск настоящего счастья в их трудной совместной жизни.
Прошло ещё полгода. Лера начала ходить. Это было настоящее чудо. Да, бегать она ещё не могла, да, появлялись старые боли и другие нюансы, но она ходила и со стороны никто не мог догадаться, что когда-то с было что-то не то.
— Подумать только! — восхищался Юра, крепко сжимая руку любимой. — Спустя два года после нашей случайной встречи мы наконец стали с тобой полноценной парой, гуляем наравне с другими, строим планы… Я полюбил тебя за это время ещё сильнее.
— Все случайности не случайны, — улыбнулась Лера, — значит, эта встреча должна была состояться. Я тоже тебя люблю.
Им сулили блестящее будущее…. Ещё бы! Прошли вместе через огонь и воду, убедились в искренности чувств! У молодых тоже не было на этот счёт особых сомнений и Юра даже подумывал о свадьбе, хотя всегда считал это уделом для конформистов из низких социальных слоёв. Но он настолько успел привязаться к Лере, столько вложил в неё душевных и физических сил, что не мог представить подле себя кого-то другого. Поэтому отчего бы и не жениться?
Юра уже заготовил кольцо. Он ждал удобного случая, продумывал мелочи, чтобы сделать всё в лучшем виде — чтобы и красиво было, и романтично. И вот настала та самая неделя икс: заказан в ресторане столик на субботу, припрятано в коробочку кольцо, продуманы нужные слова. Посреди рабочих будней Юру отправили на одно предприятие для согласования проекта. Ехал он средь бела дня и находил свой город красивым, и день прекрасным, и жизнь не такой уж подлой штукой, как многим кажется. Всё это было до того момента, пока он не увидел на тротуаре свою Леру с другим. Прогулка у них была отнюдь не дружеская — они держались за руки и парень поглядывал на Леру именно как мужик.
Юра до того обалдел, что его ударило током и он чуть не врезался в ехавшую впереди машину. Юра резко затормозил, вылез из машины и догнал их. Он сразу начал орать на эмоциях, обильно сдабривая речь крепким словцом.
— Это что ещё такое, млять??? Кто этот хл-ыщ?!
Ну и так далее. Юра прямо таки вскипал от негодования. Лера же отвечала ему абсолютно спокойно, буднично:
— Это Гриша, мы с ним работали вместе и раньше встречались, помнишь, я тебе говорила. Ты не пыли, а? Дома поговорим, не устраивай тут истерик.
Юра петухом вокруг них побегал, но Гриша оказался парнем шустрым и быстро погрузил себя и Леру в свой дорогой внедорожник.
Как он закончил рабочий день и как вернулся домой Юра не помнил. Так как квартиру свою он сдавал, то поехал к родителям, чтобы успокоились нервы. Ну в какие же это ворота??? Жили вместе, через столькое прошли, он её из такой зад*ицы вытащил, уже к свадьбе готовились и тут — Гриша! Тот самый, который её бросил в инвалидной коляске!
Вечером Лера сама его набрала. Поток её жалких оправданий был достаточно бессвязным, но кое-то Юра вынес в итоге: она, видите ли, не хочет быть с человеком, который был с ней только из жалости.
— Я с тобой из любви, а не из жалости, сссволочь!
— Нет, из жалости, не надо себя обманывать. А с Гришей у нас всё искренно. Он как только узнал, что я выздоровела, сам позвонил. Ты вещи свои забери, пожалуйста.
— Это тот мажорчик, сын твоего бывшего начальника?
— Да, он! Вот только не надо приплетать сюда деньги!
Юра в деталях вспомнил этого Гришу: внедорожник стоимостью с пятнадцать его авто, костюмчик дорогой с иголочки — всё пошлое, как в фильмах. «Ну и хрен на него, — думал Юра, — да и на неё тоже. Живите.»
Юра погрузился в непродолжительный запой, потом с горем пополам из него вылез. Недавно Юра узнал, что у Леры через неделю свадьба с тем мажором. Вот такие бывают дела.
