— Дим, я тут хотела с тобой обсудить кое-что… — заходя на кухню, где муж ужинал после работы, сказала Вероника.
Дима вопросительно посмотрел на жену, не имея возможности ответить ей, пережёвывая еду.
— Мне отец звонил сегодня, говорит, что его затопили соседи сверху…
— Сильно затопили? – пережевав наконец-то, нахмурено спросил Дима.
— Ага! Он мне фотки поскидывал! Там просто жесть!
— Что там?
— По стенам подтёки, такого… ржавого цвета, знаешь… Полы тоже сильно пострадали, у него же там паркет был, старый, но всё же в хорошем состоянии, а сейчас он размок и, наступая на него, он продавливается…
— Конечно, он же размок весь! А когда просохнет, ещё и крошиться начнёт, там босиком вообще нельзя будет ходить, занозку можно будет загнать…
— Вот именно!
— А что-такое-то? Помочь надо с ремонтом, что ли? – спросил Дима, не дожидаясь, пока Вероника подведёт свой рассказ к сути дела.
— Нет! Там соседи всё взяли на себя, боятся, что он в суд подаст, и сами предложили всё отремонтировать! Сказали, что сделают всё в лучшем виде…
— А что ты со мной тогда хотела обсудить? – непонимающе посмотрел на жену Дима.
— Вот если не будешь постоянно перебивать, всё и узнаешь! Что за мода вообще?
— Так ты ближе к делу подводи, а то любишь начинать издалека!
— В общем! Он сейчас дома не может жить! Там сыро очень, и пока будет идти ремонт… Короче, он попросился к нам пожить. Я ему пока точного ответа не дала, с тобой решила посоветоваться, а то вдруг ты против… — наконец-то договорила Вероника.
— А что мне быть против? Это же твой отец! Конечно, пусть у нас поживёт, пока ремонт там идёт! – удивлённо ответил Дима жене. – Не понимаю, с чего ты вообще взяла, что я могу быть против…
— Ну мало ли… всякое бывает просто.
— Пусть приезжает! Ему помочь вещи привезти? — спросил Дима, с надеждой, что не потребуется этого делать.
— Да ты же не хочешь всё равно этого делать! – засмеялась Вероника.
— С чего ты взяла? – наиграно улыбнулся он.
— Дим, мы знакомы с тобой уже десять лет! Ну почти десять! Из них женаты – четыре! И ты думаешь, что я до сих пор не выучила тебя? – усмехнулась Вероника, ласково глядя на мужа.
— Неужели во мне больше нет ничего загадочного? – улыбнулся он в ответ жене.
— Возможно, и есть! Но уж точно не для меня!
— Ладно, сейчас доем, посуду помою, потом пойду поплачу! – скорчил он грустную моську.
— Только не сильно, а то у нас тут потопа ещё не хватает! – засмеялась Вероника над словами Димы.
— Ничего не могу обещать! – сказал он. – Так что, когда твой отец к нам временно переселится? – спросил Дима, возвращаясь к главной теме разговора.
— Завтра вечером я за ним съезжу. Он сегодня соберёт вещи необходимые и соседям ключи оставит, чтобы они не дёргали его каждый день.
— А это не опасно? Они ничего не сопрут оттуда, пока его не будет? – нахмурился муж.
— Он меня заверил, что нет! Ну я тоже их знаю… семья приличная, вроде. Сколько себя помню, они всегда жили над нами, пока маленькая была. Когда в отпуск с семьёй ездили, они за квартирой приглядывали, мамины цветы поливали и всё такое…
— Ну хорошо тогда! – довольно ответил Дима.
— Я ему постелю в гостиной, всё сделаю, как надо, чтобы ни он нам не мешал, ни мы ему!
— Как скажешь! Я всё равно в последнее время туда не захожу, потому что после работы есть только два желания: ужин и сон! Так что делай всё, как надо вам! Я не против! – заверил муж Веронику.
Она поцеловала его в щёку и пошла готовиться к приёму отца у себя.
На следующий вечер Ника после работы поехала за отцом, предварительно позвонив ему, чтобы начал собираться, мол, она скоро подъедет.
Когда дочка подъехала к дому отца, он уже стоял около подъезда с небольшой сумкой. Выглядел он как-то не очень хорошо, обратила внимание Вероника, когда он залез в машину.
— Пап, с тобой всё хорошо? Ты не приболел? – озабоченно спросила она его.
— Нет-нет! Всё хорошо! – заверил Михаил Степанович дочку. – А с чего ты вообще взяла, что я приболел? – не понял он.
— Да ты выглядишь как-то странно! Кожа лица потемнела, как от нездорового загара какого-то…
— Нет, Вероник! Со мной всё хорошо!
— Да? Ну, как скажешь…
Вероника больше не стала лезть к отцу с расспросами о здоровье, потому что видела, что ему эта тема неприятна и развивать её дальше он не хочет. Она знала, что, если что-то понадобится, отец обратится к ней сам. Но дочку всё равно что-то начало тревожить. С отцом она не виделась почти полгода, потому что работа, домашние дела и всякие бытовые мелочи обычно наваливались. Но они регулярно говорили по телефону и даже периодически созванивались по видеосвязи, когда Михаил Степанович наконец-то освоил эту функцию в телефоне. И если бы действительно что-то было не так, он бы давно ей сказал. Если, конечно, это не что-то, за что может быть стыдно… Он же мужчина всё-таки. В возрасте, но мужчина.
Когда они приехали домой, дочка всё рассказала и показала своему отцу по поводу его новой временной спальни.
После того, как он немного освоился и разложил свои вещи, они вместе пошли на кухню. Вероника начала готовить ужин, а её отец засыпал её разными вопросами по поводу работы, по поводу того, когда у него наконец появятся внуки и так далее.
Примерно через час ужин был готов, и домой с работы приехал Дима. Он перекинулся парой слов с тестем, затем пошёл в душ снять напряжение после тяжёлого рабочего дня. В это время Вероника накрыла на стол, чтобы у них был нормальный семейный ужин, а не так, как обычно.
За ужином Михаил Степанович поинтересовался у дочери и её мужа:
— Ребят, а вы не против, если ко мне иногда будут гости приходить? – как бы невзначай спросил он.
Ника вопросительно глянула через стол на мужа.
— А что нам быть против? – удивился Дима такому вопросу. – Пусть приходят… Только, я надеюсь, что не целыми толпами? – улыбаясь, добавил он.
— Нет-нет, что вы! Да пара друзей обычно ко мне заходят, мы беседуем о разном, в шашки можем игрануть, иногда в картишки…
При упоминании карт Дима немного напрягся. Тесть это сразу же заметил и добавил:
— Не волнуйся! Мы играем просто на интерес, ничего такого!
Дима тут же расслабился от услышанного.
Вероника была довольна тем, что муж нормально общается с отцом, да и тем, что Михаил Степанович теперь будет хоть немного, но под присмотром дочери. Потому что ей до сих пор не давало покоя его слегка нездоровый вид. И ещё начало казаться, что он что-то скрывает от неё. Но ничего, она это выяснит. Потому что как ни крути, насколько бы он не был старше и мудрее, а всё же он её отец, и она за него волнуется.
Прошла неделя с тех пор, как Михаил Степанович поселился на время ремонта у дочери с её мужем. Всё было хорошо. Ника заметила, что его лицо постепенно светлеет и приобретает более здоровый вид. Мысленно она грешила на то, что он несколько дней жил в залитой квартире и, возможно, сырость на него так повлияла. А теперь всё налаживается. И ремонт в его квартире идёт полным ходом. Она трижды туда ездила, чтобы всё проверить, и оставалась довольна всем.
В первую неделю в гости к ним никто не приходил из друзей Михаила Степановича. По крайней мере, он так говорил, ну заметно этого никак не было. Но со следующей недели начали приходить двое друзей отца почти каждый день. Они уходили всегда ещё до возвращения Вероники и Димы с работы, поэтому супруги с ними не встречались. Но от Михаила Степановича после этих встреч сильно разило перегаром. Он не был сильно пьяным к приходу дочери, но и трезвым его было не назвать. В такие дни он сидел смирно в гостиной и даже не выходил ужинать с дочерью. Ника подумала, что ему стыдно выходить к ней в таком состоянии.
После этих приходов дочка заметила, что его лицо снова начало приобретать оттенок нездорового загара. И тут до неё дошло, что это из-за употребляемого алкоголя.
В свой выходной она решила поговорить на эту тему с отцом.
— Пап, ты ничем не занят? – спросила она, аккуратно заглядывая в гостиную, где Михаил Степанович сидел с книгой в руках.
— Книжку тут у вас нашёл одну, почитать решил. – ответил он, улыбаясь. – Что ты хотела, дочка?
— Помнишь, когда я за тобой приехала, чтобы привезти сюда, я спросила, не приболел ли ты…
— Да, помню такое! И прекрасно помню, что я тебе ответил! – давая понять, что с памятью у него всё хорошо, сказал он.
— Мне кажется, это от алкоголя, пап! Такое чувство, что ты злоупотребляешь им… Я сначала даже не подумала об этом, но за последнюю неделю…
— Ты что, хочешь сказать, что я алкаш? – недовольно спросил Михаил Степанович дочку.
— Нет, пап! – спохватилась Вероника. – Но это ненормально всё равно! Как к тебе начали приходить твои друзья, от тебя перегаром за километр разит…
— И что? Что тут такого? Ну да, мы выпивали немного, но это же ничего не значит!
— Пап, просто давай поаккуратней с этим, пожалуйста! И с друзьями своими тоже!
— Ага! Сейчас вот! Может, мне вообще прекратить со всеми общаться, раз у тебя какая-то мания появилась, Вероник? Что за детский сад?
— Я не это имела в виду… Просто…
— Я понял! Просто я вам тут начал мешать, и ты решила меня вот так выпроводить!
— Нет-нет! Что ты, пап! Ты никак нам не мешаешь с Димой! Просто я за тебя волнуюсь, это ненормальное пристрастие. Сам же знаешь!
— Ненормально, что дочь учит меня как жить! А со всем остальным я сам как-нибудь разберусь! – ответил отец Веронике, отворачиваясь от неё, давая тем самым понять, что разговор закончен.
Ника решила больше сегодня с ним на эту тему не разговаривать, но если вдруг это снова повторится, то потребуется более жёсткая беседа.
Три дня, пока у Ники и Димы были выходные – всё было хорошо. К отцу никто не приходил, и он ничего спиртного за это время не принимал. Но стоило обоим супругам выйти на работу, эти посиделки возобновились и даже участились. Теперь каждый день Михаил Степанович был «под мухой».
Сначала это тревожило только Веронику, но теперь и Дима начал про это неодобрительно отзываться. Состояние Михаила Степановича бросалось слишком сильно бросалось в глаза. Тем более, что никто из супругов не употреблял спиртного вообще.
Как-то Дима сказал об этом жене. Он хотел сам поговорить с тестем, но Ника его остановила, сказала, что это её отец и она с ним сама поговорит и уладит этот вопрос. Ей только нужно застать отца в адекватном состоянии.
Ждать снова пришлось до выходных. Только в эти дни к Михаилу Степановичу никто не приходил, и он сохранял трезвое состояние.
Дочка зашла к нему в гостиную, когда отец делал вид, что спит, потому что догадывался, что она снова хочет включить «взрослую» и провести воспитательную беседу.
— Весёлая неделька у тебя была! – сказала она, присаживаясь в кресле напротив дивана, где лежал её отец.
— Ага! Мне тоже понравилась! – отозвался он, не открывая глаз.
— Пап, мне это всё очень не нравится! Может, хватит злоупотреблять уже?
— Если я немного выпиваю, это не значит, что злоупотребляю, Вероника! Не строй из себя заботливую дочь, пожалуйста!
— В смысле «не строй из себя»? Я действительно о тебе волнуюсь! Тебе не двадцать и не тридцать лет! Подумай о своём здоровье!
— Я сам решу, как мне жить! Мне мнения всяких соплячек тут не надо! – заявил отец ей.
— Ты так-то находишься в моей квартире, не забыл? И правила тут устанавливаю тоже я, пап!
— Устанавливай дальше, а меня в покое оставь! У меня голова болит!
— Это всё от того, что ты всю неделю пил без продыху! И да, кстати! Больше сюда своих дружков не приглашай! Я не хочу, чтобы из моей квартиры делали не пойми что! Лучше бы делом каким-то занялся, чем с такими друзьями кутить!
— Тебя это не должно касаться!
— А оно касается! Ты – мой отец! Живёшь сейчас в моей квартире! И должен подчиняться здешним правилам! – твёрдо сказала Вероника.
— Всё! Я тебя понял! Только оставь меня сейчас в покое! – недовольно согласился он. – И, Вероник… дай отцу что-нибудь от головы… — резко сменил он тон.
Дочка принесла ему лекарство и стакан воды.
Она очень надеялась, что он её услышал и понял. Что больше он не будет выпивать с непонятными людьми у них дома, хотя бы…
Выйдя с выходных, Ника после работы поехала, как обычно, проверить, как протекает ремонт. Она была очень рада тому, что в квартире отца уже было почти всё доделано.
По пути домой ей позвонил муж, она поставила телефон на громкую связь и ответила:
— Алло, милый! Ты дома уже?
— Да, дома! Ник, приезжай поскорее тоже! – нервно ответил он.
— А что случилось? Что-то с отцом? – перепугалась она.
— Просто приезжай! – сказал он, кладя трубку.
Ника тут же прибавила скорости и рванула домой, очень сильно паникуя.
Когда она поднялась на свой этаж, обнаружила, что входная дверь не закрыта и из квартиры доносятся крики мужа.
Она быстро зашла домой и увидела, что же так сильно разозлило Диму.
На полу в коридоре сидел какой-то незнакомый мужчина, который прикрывал лицо руками. На кухне за их обеденным столом спала бомжеватого вида женщина. А на полу валялись осколки посуды. Дверь в туалет была выломана.
Крики мужа доносились из гостиной, и Ника тут же ринулась туда.
— Это что тут вообще происходит?! – закричала она при виде отца, по виду которого было понятно, что он сейчас вообще ничего не соображает.
— А ты уже ознакомилась с последствиями кутежей своего отца? – спросил её супруг.
— Дочка… Вероничка… Какая же ты красивая выросла… Так на мать похожа… — еле выговорил Михаил Степанович, когда случайно перевёл на неё взгляд.
— Пап! Что ты тут устроил?! – стараясь говорить более спокойно, спросила она.
— А что я устроил?..
— Что это за люди у нас в квартире? Почему посуда битая и двери в туалете нет?
— А, это?.. Да там Маша не могла выйти… Мы ей помогли с Данилычем…
— Пап, если мы тебя пустили жить с нами, это не значит, что тут притон надо устраивать! – негодуя, сказала ему дочь.
— Ник, он тебя всё равно не понимает сейчас! Я уже минут двадцать тут разоряюсь! Хотел вообще выкинуть сначала его и всех его собутыльников… Тех-то я сейчас выкину из квартиры… А он же… твой отец, как ни крути! – недовольно ответил жене Дима.
Ника крепко сжала кулаки. Она хотела просто колотить сейчас отца изо всей силы, чтобы он хоть что-то понял. Но было больше вероятности, что она сама о него расшибётся, чем он что-то почувствует в таком состоянии.
Как Дима и сказал, он выпроводил незваных гостей. Они еле как зашли в лифт, а дальше уже их судьба не интересовала ни Нику, ни Диму. Главное, что они покинули их квартиру.
Пока они мало-мальски приводили в порядок квартиру, Дима сказал жене:
— А я тебе говорил, что мне надо с ним побеседовать! Но ты же мне запретила! Сказала, что сама со всем разберёшься! Разобралась?
— Дим, ну откуда я могла знать, что всё так выйдет?
— Я догадывался, что этим всё закончится! Теперь мало того, что дверь сломана, половина посуды побита, так ещё и квартира провонялась непонятно чем!
— Что ты от меня сейчас хочешь?
— Чтобы твой вечно пьяный отец съехал от нас в ближайшее же время! А желательно прямо сейчас! – резко ответил ей муж.
Вероника задумалась над словами мужа. И да, в чём-то он был прав. Тем более, что его квартира уже почти готова…
— Я завтра с утра его отвезу домой…
— Там что, уже всё готово?
— Почти. Пару дней ещё, как мне сегодня сказали. Но ничего, потерпит посторонних людей, раз ему так нравится «общаться» непонятно с кем!
— Давно бы так!
— Дим! Хватит мне это высказывать, пожалуйста! И так сейчас ужасно себя чувствую после увиденного! – резко высказала она мужу, затем добавила: — Никогда бы не подумала, что он начнёт пить… Всегда такой собранный был… Что на него так повлияло?..
— Это от безделья! Если бы он не сидел дома после того, как на пенсию вышел, ничего бы не случилось! – сделал вывод муж Вероники.
Она не стала с ним спорить. Ей было очень неприятно перед мужем за отца, и ещё от какофонии запахов её подташнивать начинало. Но она твёрдо решила, что завтра увезёт отца к нему домой.
На следующий день она еле-как разбудила Михаила Степановича. Он ещё не особо протрезвел после вечера. Но Ника была неумолима. Пока она распихивала отца, начала собирать его вещи в сумку, с которой он приехал. Когда отец более осмысленно на неё посмотрел, Ника сказала:
— Так, давай вставай! Сейчас поедешь домой к себе!
— Это с чего вдруг? – не понял отец.
— А ты что, не помнишь уже, что ты со своими дружками-подружками устроил вчера у нас дома?
— Нормально посидели! Ничего такого!
— Ах, ничего такого? Вы разнесли нам полквартиры! – закричала дочка на отца. – Ну-ка встал и вперёд в машину!
— Вот она, любовь родной дочери… — злобно усмехнулся Михаил Степанович.
— А где твоя отцовская любовь? Ты хотя бы думал обо мне, когда свой шалман тут собирал? Ты помнишь, о чём мы с тобой договаривались буквально три дня назад?
Отец не желал слушать нравоучения от дочери. Он еле встал с дивана, вырвал у неё из рук свою сумку и пошёл к порогу. Поскольку вчера вечером он уснул одетым, ему нужно было только обуться.
— Ты куда? – выходя следом за ним, спросила Ника.
— Пойду на остановку! Сам доеду до дома! Раз в доме дочери я нежеланный гость! – проворчал он.
— Нежеланный гость? Да мы с Димой тебя очень хорошо приняли! Никаких ограничений, ничего! А ты тут устроил попойки какие-то! – возмутилась она.
— Подумаешь! Немного переборщил!
— Немного?!
— Теперь мне понятно, что я вырастил неблагодарную дочь! И не надо больше ко мне приезжать и звонить! Хотя ты и так ко мне почти не заезжала, но теперь я хотя бы понял, что тебе на меня наплевать! – сказал он, выходя за дверь и громко ей хлопая.
После этого Ника около двух недель не общалась с отцом. Она каждый день о нём думала, но злость и обида ещё теплились внутри неё. Потом она всё же решила ему позвонить и узнать, как дела, но он скидывал её звонки. Тогда она решила съездить и поговорить с ним дома. Но он не открыл ей, а только крикнул через закрытую дверь:
— Пошла отсюда вон! Ты мне больше не дочь!
— Пап, открой мне! Я хочу поговорить!
— Я тебя больше и на порог к себе не пущу!
Ей ничего не оставалось, кроме как уйти, так и не поговорив с отцом.
Периодически она звонила ему, но он больше не хотел с ней разговаривать. И Ника перестала это делать со временем. Она только через соседей отца узнавала новости о том, как он живёт. Но лично они больше не разговаривали.
