— На самом деле, умение говорить «Нет» довольно сложно с непривычки, – говорила Ирина. – Но это очень важный навык. Особенно в Вашем положении.
— Я понимаю, – улыбнулся Михаил. – Но меня иначе воспитывали. Так что…
— Если хотите жить так, как Вам хочется, то придётся менять привычные способы поведения, – пояснила Ирина. — Именно это Вы должны сознавать в первую очередь – всё зависит от Вас.
— Хорошо, давайте, рискнём, – наконец, сказал Михаил.
Мужчина украдкой осматривался и не верил, что он на самом деле находится здесь. Поступок казался безумным. Михаил как будто попал в параллельный мир. Раньше он бы даже мысли не допустил, что способен пойти к психологу. Но у него просто не было другого выхода. Ирина вопросительно смотрела на него.
— Так Вы готовы?
— Да, – Михаил отвлёкся от своих мыслей и вернулся в реальность. – Давайте, начнём.
Однако они так и не приступили. В дверь кабинета раздался нервный стук, а затем заглянула сухощавая женщина лет 50.
— Здравствуйте….
Она сразу же увидела Михаила.
— Миша, что за ерунду ты затеял? – она решительно вошла, не спрашивая разрешения. – Пойдём домой, поговорим.
— Извините, Вы кто? – поинтересовалась Ирина.
— Я – его мать, – пояснила визитёрша. – И ему здесь делать нечего!
— Может быть, Ваш сын сам решит? Он официально записался на терапию. Вас как зовут?
— Лидия Михайловна! Девушка, давайте, мы сами разберёмся! – раздражённо заметила женщина и снова посмотрела на Михаила. – Ты идёшь?
— Нет, – решительно ответил он. – Я пришёл к специалисту, и я получу помощь.
Ирина улыбнулась.
— Вы уже делаете первые успехи.
— Да что здесь на фиг происходит? – возмущённо поинтересовалась Лидия Михайловна. – Миша, тебе не стыдно? Взрослый мужик! Как я буду родственникам в глаза смотреть? Покойного отца позоришь…
Мать клиента и дальше бы продолжила свою тираду, но Ирина её прервала.
— А вот и проблема, – заметила Ирина. – Слишком очевидная. Лидия Михайловна, присядьте, пожалуйста. Кажется, нам стоит поговорить втроём.
* * *
«Ты – мужик» и «Мужик должен» были для этой семьи не издевательскими саркастическими мемчиками, а жизненными установками.
Дети и внуки впитывали их с детства вместе с молоком матери. Мужчины брали на себя полную ответственность за семью, а женщины принимали это как должное.
Здесь было не принято, чтобы хранительницы очага ходили на работу. И никакие новые веяния были не в силах как-то изменить прочно сложившиеся традиции. Михаил был воспитан в точно таких же установках и считал их вполне себе нормальными.
Михаил вместе с родителями и двумя сестрами жил в большом, крепком доме. По соседству располагался дом дяди Семёна и его семьи, которая состояла из жены и двух дочерей. Миша был самым младшим, но и отец, и дядя дружно готовили его к роли добытчика и защитника.
Отец внезапно скончался, когда Мише едва исполнилось 12 лет, а его сестрам 15 и 10. Лидия целыми днями лежала на кровати и плакала, не в силах ни есть, ни пить, ни заботиться о детях. Михаила с сестрами забрала жена дяди Семёна, Татьяна. В доме дяди они прожили две недели, пока их мать более или менее не пришла в себя.
Михаил страшно тосковал по отцу, но его отсутствие ощущалось лишь с моральной точки зрения. Материально на их семье горе никак не сказалось.
Дядя Семён полностью взял на себя содержание жены брата и племянников. Даже на праздники и дни рождения подарки для них не отличались по стоимости от тех, что он делал родным дочерям.
Как единственный мужчина в семье, Михаил вместе с дядей регулярно ездил на рыбалку. Причём в их случае это был не просто досуг, а именно добывание еды насущной. Во время посиделок с удочками дядя Семён не переставал повторять племяннику, что мужик полностью должен обеспечивать свою семью, обязан быть сильным и даже не может позволить себе болеть.
— Отец также говорил, – заметил тогда Миша. – И мы думали, что он вообще не болеет. Только он взял и умер из-за сердца.
От этих слов племянника дядя нахмурился.
— В жизни всякое бывает, – заметил он обтекаемо. – От всего не застрахуешься. В конце концов, на той же войне о здоровье своём никто не думает. Главное, защитить.
— Но ведь семья – не война, – пытался спорить Мишка с дядей.
— Мишань, ты бы выкинул этот мусор из головы, – заметил тогда дядя Семён. – Иначе даже не знаю, как ты жить-то собираешься?
Дяди Семёна не стало в 50 лет, когда Михаилу было 25, и он работал на заводе по примеру отца и дяди. Выяснилось, что в последние годы он мучился из-за высокого давления, но никому об этом не говорил.
Дядю Семёна, как и покойного отца Михаила, коллеги по работе очень уважали. В дом к Татьяне и дочкам чередой шли люди с завода, и несли, кто что может – деньги, продукты и даже вещи.
Конечно, мать Михаила и обе его сестры активно помогали с поминальными обедами. Стол не убирался 9 дней.
Через месяц после дядиной кончины, когда утром Михаил собирался на работу, к нему подошла мать.
— У тебя зарплата когда? – спросила она.
— В конце месяца, как обычно, а что?
— Аванс сможешь взять?
— Зачем? – удивился Михаил.
— Как зачем? Татьяне с девчонками на что-то жить нужно теперь. А у них с этими поминками всё закончилось: и деньги, и продукты. И вообще… Я с тобой поговорить хотела…
Михаила кольнула тревожная догадка о теме потенциального разговора.
— Мама, давай потом. Мне на работу.
— Это быстро, – сказала Лидия. – Нам больше денег надо! Или бери дополнительные смены, или вторую работу ищи. Как ты сам понимаешь, остался ты единственным кормильцем у нас всех теперь.
Памятуя разговор с отцом и дядей о мужском долге, Михаил понял, что теперь настал его час. Парню было не по себе, но он поспешил отогнать от себя тревожные мысли. Ведь его дядя и отец как-то могли, значит, и у него всё получится. О том, чем для них закончилось такое «могу», Михаил старался не думать.
* * *
Теперь он пропадал на работе почти сутками. Возвращаясь домой, совершенно измочаленным, он заставал там Татьяну и её дочерей с целым списком потребностей.
Помимо того, что Михаил теперь снабжал две семьи деньгами и продуктами в будни, в выходные и праздники ему приходилось чинить полы и крыши в случае необходимости, вешать полки, белить потолки и стены, разбираться с проводкой… Одним словом, решать все проблемы мужской компетенции.
Михаил давно забыл, что такое спать вдоволь, или просто отдыхать.
Его старшая сестра Алёна собралась замуж. Ей уже было почти 28, поэтому Валеру она считала подарком судьбы, а Михаил воспринял его, как шанс для себя. Неужели у него появится помощник. Но, не тут-то было. При первой же попытке матери загрузить Валеру рядом просьб, тот ответил, что у них с Алёной другие планы.
— Видите ли, уважаемая, – сказал он Лидии Михайловне. – Мы с Алёной будем жить в городе, где у меня квартира в ипотеке. Пахать придётся обоим, днём и ночью, чтобы расплатиться. Так что, увы. Тем более, у Вас прекрасный помощник.
Валера насмешливо кивнул в сторону Михаила, который не узнавал свою сестру.
Алёна, которая могла явиться к Михаилу на завод в разгар смены, потому что ей потребовался новый телефон, теперь боялась даже пикнуть против своего жениха. Они уехали и тихо расписались в городе. Возможно, свадьба и была, но деревенскую родню об этом в известность никто не поставил.
И снова Михаилу пришлось тащить в одиночку этот воз, на котором было лишь на одну бабу меньше.
* * *
Шло время, девочки росли и взрослели, а, вместе с этим росли и их потребности. Михаил готов был лоб расшибить в молитвах, чтобы сестер побыстрее разобрали замуж. Однако желающих не было. О своей личной жизни он даже и помыслить не мог.
Михаил понимал, что находится на грани срыва, но ничего изменить не мог. Его любые попытки объяснить кому-либо из подшефных женщин, что именно в данный момент он не может удовлетворить их просьбу, вызывали праведный гнев у матери.
— Что же ты за слабак такой? – причитала Лидия Михайловна. – Зачем покойного отца позоришь? Не мужик, что ли?
И Михаил вновь и вновь ломал себя.
Светлана появилась в его жизни совершенно неожиданно. Молодая журналистка приехала делать репортаж о работниках завода. Михаила ей представили, как местного уникума, который один содержит две семьи. Однако девушку сей факт не очаровал, а, скорее, неприятно удивил.
Постепенно у них с Михаилом завязалось общение уже вне работы. Удивительно, но эти двое из разных миров сразу друг другу понравились. Когда Светлана узнала обстоятельства жизни Михаила, то пришла в ужас.
— Разве ты не понимаешь, что тебя просто используют? – спросила она.
— А что ещё делать? – удивился Михаил. – У нас так заведено. Я же не могу отказать…
— Почему? – решительно спросила Светлана.
Михаил растерялся. Он долго и безуспешно пытался объяснить девушке, в чём его проблема. Она внимательно выслушала.
— Я тебя хочу кое с кем познакомить, – сказала она. – Когда ты сможешь в город вырваться?
— В город? – удивился Михаил. – У меня же работа.
— Отпросись, – сказала Светлана. – Отгул возьми.
Михаил просто промолчал, и Светлана поняла, что дело совсем плохо.
— Когда ты последний раз был в отпуске?
Михаил долго мялся, прежде чем ответить.
— Ладно, в среду отгул возьму, – сказал он.
И вот он сидел в светлом и стильно оформленном кабинете, на двери которого висела табличка с надписью «Психолог». Раньше он такое видел только в зарубежных фильмах.
Лидия Михайловна оказалась в том же кабинете словно по воле судьбы.
В то утро Михаил ей снова срочно понадобился по важному делу, однако на работе она его не застала. Коллеги сообщили, что он взял отгул и отправился в город. Новость стала для Лидии Михайловны, как гром среди ясного неба.
Дома она нашла оброненную им визитку с указанием координат Ирины. Не на шутку встревоженная Лилия Михайловна рванула следом за Мишей.
* * *
Беседа с матерью и сыном длилась уже второй час. Лидия Михайловна упрямо не хотела понимать и принимать тот факт, что им необходимо в корне менять свою жизнь. Особенно Михаилу.
— С чего бы? – твердила она. – Все эти новомодные штучки про равноправие – ерунда полная! Наши предки не глупее нас были.
— Ваши предки работали по хозяйству и поле с рассвета до заката наравне с мужчинами, чтобы добыть пропитание. А в вашей семье пропитанием занят только ваш сын, верно? И что-то мне подсказывает, что вы не ткёте дома и не шьёте сами себе одежду, сыры, творог и другие продукты домашнего хозяйства на продажу не делаете, мыло для стирки не варите и даже посуду из глины не обжигаете. Получается, что вы игнорируете заветы предков, если сами отказываетесь работать наравне с сыном и дочкам не даёте, — логично заметила Ирина.
Психологу потребовалось немало сил и терпения, чтобы достучаться до женщины. Триггером стали слова психолога про покойного мужа Лидии Михайловны: «Ваш муж умер достаточно молодым. Вы вскоре хотите этого же для сына?».
Похоже, женщина даже не задумывалась о связи установок их семье и ранних смертей их мужчин. Домой мать и сын возвращались молча. Лидия Михайловна также молча наблюдала, что Михаил собирает вещи.
Он решил последовать совету Светланы перебраться в город. «У тебя же золотые руки! Ты нигде не пропадёшь!» — уверяла его девушка.
Михаил уехал, а Лидия Михайловна отправилась к Татьяне и её дочкам, чтобы сообщить, что теперь им придётся жить в новой реальности. Женщина понимала, что её ждет страшный скандал. Но на душе у неё почему-то было легко.
