Что значит, выметайся? – Николай в шоке смотрел на Володю. – Ты сдурел?
— Внимательно посмотри на документы, – спокойно заметил брат. – Ничего не замечаешь?
Николай сунул нос в протянутый Владимиром договор. Разговор проходил во дворе рядом со свежепостроенным домом. На середине двора грудой лежали привезённые вещи: узлы, большие сумки, малогабаритная мебель.
Пока Николай изучал протянутый договор, во двор уже входила его жена Галина, а следом за ней их двое отпрысков, Саша и Рома — 12 и 14 лет. Николай, тем временем, вернул Володе документ.
— Ни фига не понял, что там не так. Короче, не мельтеши здесь. У нас ещё дел полно с этим переездом. Свободен!
Николай кивнул своим домочадцам, чтобы шли за ним, и направился к дому. Но Володя снова его перехватил.
— Я тебя предупредил по-хорошему, – сказал он. – Ты здесь никто. Войдёшь в дом, тебя оттуда полиция выведет.
— Хватит гнать, а! – Николай волком смотрел на Володю. – Это мой дом, официально! И вообще…
Не успел он договорить, как за забором послышалось урчание грузовой машины, а затем раздался сигнал клаксона. Володя достал из кармана ключи с брелоком-пультом и открыл ворота. Николай удивлённо посмотрел на него, мол, у него такого нет. Во двор медленно въехала большая фура.
— Что за беспредел? – возмутился Николай.
В калитку вошла мать Николая и Владимира, Нина Павловна. При виде Николая она растерялась.
— Коля…
— Мама, всё нормально, – перехватил её Володя и повёл к дому. – Осваивайся пока. Мы сейчас.
Нина Павловна вошла в дом, а Галина, которая до этого недоуменно наблюдала за общением братьев, рванула было за ней.
— Стоять! – жёстко скомандовал Володя.
Убедившись, что мать уже в доме, Володя уже особо в поведении не церемонился. Он снова повернулся к Николаю.
— А сейчас быстро забираешь своё семейство и своё шмотье. И чтобы духу тут вашего здесь не было!
— Да ты мне объяснишь, какого лешего тут творится? – возмутился Николай.
Выдержав паузу, Володя, наконец, объяснил брату, в чём тот просчитался. Николай долго не мог поверить и всё переспрашивал. Володя опять сунул ему в руки предоставленный документ.
— На, себе оставь на память, – сказал он. – Или примени… Сам понимаешь, где. Всё! Разговор окончен. Валите отсюда все.
Володя направился к дому, когда заметил на себе взгляды сыновей Николая, Саши и Ромки. Он подошёл к ним.
— Без обид, пацаны, – сказал он. – Сами всё понимаете.
Мальчишки кивнули.
Володя обменялся с обоими рукопожатиями и направился к дому. Племянники остались переговариваться между собой, а в этот момент Галина с бранью переругивалась с водителем фуры, который требовал убрать вещи с середины двора. Николай же по телефону нервно вызывал грузовую машину.
* * *
Николай и Володя были погодками, но с детства не ладили между собой. И если в возрасте подгузников и первых шагов неприязнь сказывалась невинными отбираниями игрушек друг у друга, то с возрастом градус конфронтации рос.
Ни сами братья, ни их родители не могли объяснить причину такой вражды. В подростковом возрасте братские драки стали делом совершенно обыденным и чуть ли не ежедневным, по любому поводу.
Мать мальчиков, Нина Павловна, только и плакала, а их отец, Григорий Иванович, едва успевал разнимать парней, пока они друг друга не поубивали.
Отца семейства не стало, когда Володе и Николаю исполнилось 17 и 18 лет, соответственно. Григорий Иванович погиб в результате несчастного случая, и его кончина стала страшным ударом для семьи. Убитая горем мать как-то собрала сыновей и слёзно попросила их как-нибудь друг с другом помириться.
— Хотя бы ради памяти отца! – просила она. – Ради меня, если не хотите меня следом за ним скоро отправить.
Призадумавшись, братья начали учиться искать компромисс. Конечно, давалось им всё это нелегко, ибо привычка – вторая натура. Но оба честно старались, и у них стало получаться.
И вдруг, о, чудо! Настало время, когда братьев можно было назвать дружными. Во всяком случае, Нина Павловна забыла, как выглядят их ругань и драки. На мирный процесс у Володи и Коли ушло долгих пять лет.
Однако всё случилось вовремя
Оба брата почти одновременно решили жениться. И сразу же острым углом встал жилищный вопрос. Семья жила в двухкомнатной квартире, и о том, чтобы вести туда жён, речи даже не шло. Поэтому братья ушли на съём со своими вторыми половинами, и начали копить первый взнос по ипотеке. А мать оставили в покое.
В отличие от Володи, с бережливостью и умением копить у Николая дела обстояли гораздо хуже. То он, то его жена Галина срывались на откровенное транжирство. Затем понимали, что при таком раскладе будут копить на собственное жильё лет сто, решали исправить ситуацию, но всё повторялось снова.
Годы шли, в обеих семьях уже появились дети – двое сыновей у Николая и Гали, и дочка Ира у Володи и его супруги Кати.
Однажды мать собрала сыновей и сообщила, что их дом собираются сносить. Женщине предложили выбор – либо однушка в новом районе, где сыновья также будут являться совладельцами, либо денежная компенсация, которую тоже придётся делить на всех.
Сыновьям-то выгода очевидна, но тогда мать остается без угла, поскольку в силу возраста ипотеку ей уже никто не даст. Да и не потянет она. Завязался жаркий спор, в ходе которого мать обмолвилась, что вообще не хочет жить одна.
— Жутко мне и тошно, – призналась женщина. – Не привыкла к тишине. Хожу из угла в угол…
Братья призадумались. И тогда возник вариант, что кто-то из них забирает Нину Павловну к себе. Соединив две доли компенсации за снос, можно вполне себе приобрести что-то приличное.
— У меня идея! – заявил Николай. – Мам, со мной будешь жить. В доме!
Володя и Нина Павловна удивлённо посмотрели на него.
— У меня один приятель земельный участок по дешёвке продаёт, – сообщил он. – Снос намечен на следующий год. Как раз построиться успею.
— Сам, что ли, займёшься? – удивился Владимир.
— Ну да, — заявил Николай. – Мне же там жить.
На том и порешили.
* * *
Мать выкупила участок, чтобы гарантировать себе место в доме сына, и Николай начал строительство. И вскоре явился к матери за деньгами.
— Я решил свою долю на депозит положить, – заявил он. – На будущее пригодятся. – А ты лучше дай оставшиеся деньги сейчас, если не хочешь на улице остаться! Там как раз на стройку должно хватить. У нас время – деньги. Если не успеем к сносу, пиши – пропало!
И мать исправно раскошеливалась. Выплаченная ей компенсация вскоре закончилась, и ей пришлось платить за строительство уже из пенсии.
Владимира до поры до времени эта тема не касалась. Раз мать решила жить с Николаем, её дело. Володя и его семья никакого отношения к дому не имели, как он думал.
Но спустя какое-то время мать стала всё чаще звонить старшему сыну и виновато просить деньги.
— Ты уж прости, сынок, но у меня даже на хлеб нету, – оправдывалась женщина. – Всё до копейки эта чертова стройка сжирает.
И Владимир начал исправно переводить матери деньги, которые моментально исчезали, словно в бездну проваливаясь. А срок сноса неумолимо приближался.
Супруга Володи, Катя, которая отличалась ангельским терпением, уже не выдержала.
— Володя, тебе не кажется, что всё слишком затянулось? – однажды сказала она. – Коля доказывал нам, что всё просчитал. А на самом деле, скоро нам на жизнь хватать не будет, не то, что на ипотеку. Я понимаю, что ты хочешь для матери комфортной жизни, но всему есть предел.
И Володя решил проверить всё лично
Каково же было его удивление, когда на месте стройки он увидел лишь фундамент и фрагменты стен.
Владимир всё рассказал матери, и они вместе вызвали Николая на разговор. Тот поначалу оправдывался.
— Что я поделаю, если материалы дорогие? – возмущался он. – А строители – сплошь дебилы! И, вообще, передумал я строиться и жить с матерью. Мне и в своей квартире хорошо. А там земля все равно на мать оформлена, и я не хозяин.
Володя и Нина Павловна стали требовать вернуть деньги, которые были вложены в строительство, но Николай заявил, что денег у него нет. Зато Володя выяснил, что за время «стройки» брат и его жена приоделись, купили дорогие телефоны и машину.
— А не докажите, что я деньги у вас брал! – уже не скрываясь, наглел Николай. – Никаких расписок мы не оформляли.
— Где же теперь мама будет жить? – задал резонный вопрос Володя.
— А мне по фигу, – ответил Коля. – Не пропадёт. К себе её забери, если беспокоишься.
Ни разговоры с Колей, ни консультации с юристами не помогли – дело было дохлым.
* * *
Как-то раз Володя встретил на улице племянников, Сашку и Ромку. При виде дяди мальчишки заметно погрустнели. У Володи с племянниками всегда были хорошие отношения, поэтому он решил откровенно объяснить им ситуацию.
— Мы всё знаем, дядя Вова, – мрачно заметил Сашка. – Честно сказать, самим стрёмно от поведения родителей.
— Мы ведь теперь даже к бабушке поехать не можем, – поддержал брата Ромка.
Из разговора с племянниками Володя извлёк вывод, что при любых его действиях мальчишки его не осудят. Он их любил и никак не хотел навредить.
Их родители – это была совсем другая тема. И у Володи родился план. Было важно, чтобы мать ему подыграла. Не сразу, но Нина Павловна согласилась.
Через неделю Владимир и Нина Павловна снова пригласили Николая на разговор. Но вместо претензий вручили ему договор дарения земельного участка.
— Мы решили, что будет лучше, если ты его заберёшь, – сказал Володя. – А мама будет со мной жить.
Николай сначала обалдел, а затем обрадовался. Нотариус заверил все документы, и Николай поспешил домой с радостной вестью. Теперь они с Галей больше не будут мучиться на съёме, а иметь собственное жильё.
Николай снял деньги с депозита и ещё кредит в банке — и за три месяца завершил строительство.
Саша и Ромка догадывались, что во всей этой истории был какой-то подвох, но решили промолчать. Оказалось, не зря.
Переоформление участка и дома на Николая оказались чистой воды фарсом, а роль нотариуса исполнила подруга жены Володи, Катя. Естественно, договор дарения был липовым, но неискушённый в юридических делах Николай этого даже не заметил.
* * *
Володя, Катя, Иришка и Нина Павловна обживались в новом просторном доме. Саша и Ромка время от времени приезжали в гости. Им там всегда были рады.
Мальчики рассказывали, что родители стали часто ругаться. Вскоре они сообщили, что Николай и Галина разводятся, и мать активно пытается отбрехаться от кредита, половина которого после развода будет висеть на ней.
Нина Павловна и Владимир сочувствовали Николаю и готовы были принять его назад. Но при условии, что он сделал правильные выводы.
