Мама Ася с дочерью планируют приехать на все праздники. Примешь их как следует, хорошо? В таком случае подготовь для гостей нашу комнату.
Да что за напасть! Меньше всего Марине хотелось встречать нежеланных гостей. Но Вадик всё уже решил за неё.
Муж был представителем «простого народа», как говорила её мама. Он разделял старые традиции, когда нужно накрыть огромный стол и позвать кучу родни. Или собирать целую толпу на свадьбу, чтобы никто не обиделся. «Похоже, это часть нашего менталитета», — с грустью думала Марина.
Девушка сразу не понравилась родственникам Вадика.
— Что это она нос от всего воротит? – вопрошали гости на свадьбе со стороны жениха. – Это что за невеста такая тощая с кислой миной?
Они, в свою очередь, показались ей бестактными людьми, которые не стесняются говорить всё напрямую. Про таких говорят: «Простота хуже воровства».
Больше всех выделялась тётя Ася. Жещина заменила Вадиму мать, поэтому он её привык называть «мама Ася». Она любила внушать, что всегда говорит правду в лицо, извините уж, мол. На деле, женщина просто грубила, никого не стесняясь. И её дочь Катя не лучше.
И вот эта самая «мама Ася» и Катя приедут на все праздники! «За что это мне?» — вздыхала Марина.
— Вадик, почему бы тебе не обсудить это со мной заранее? Может, я против.
— Как ты можешь быть против, это же моя семья? Тётя Ася мне мать заменила. Я уже всё решил и пообещал, что мы их ждём.
Вадик был неутомимым в своём желании давать обещания, и не только от своего имени, но и от имени жены.
— Значит, они снова на все праздники у нас?
— Что значит «снова», Марина? Когда захотят, тогда и приезжают. В нашей семье есть традиции, и мы их уважаем. Ты знала, за кого замуж выходила.
А ведь так оно и было. Марина понимала, из какого муж теста, но любила его и была уверена, что привьёт супругу новые привычки, так сказать, перевоспитает. Но похоже, его родня собиралась перевоспитывать её…
* * *
Новый год с детства был любимым праздником Марины. До первого визита родни мужа. Из радостного и волшебного события Новый год превратился в бесконечный конвейер по готовке, употреблении пиши и уборке.
– Почему я должна уступать им нашу спальню? Для гостей есть ведь комната.
– Даже не начинай, – прервал муж.
– Что «не начинай»? Или я не права?
– Конечно! Ты знаешь, что у мамы Аси ноги больные, поэтому ей нужно уступить самую лучшую кровать в доме. И вообще она старшая — это же банальные правила приличия.
– С больными ногами и на диване поспать можно. Ты вообще про личные вещи слышал? Что частную собственность?
– Марина, не будь эгоисткой! И не кичись своим образованием! Так принято, пойми. Уступишь – не сломаешься!
Дело в том, квартира принадлежала мужу, поэтому он и диктовал свои правила. На собственной жилплощади она бы точно не стала принимать гостей, которые ей лично неприятны. Даже если это родственники.
31 утром приехали тётя Ася и Катя.
– Встречай, Вадик! Смотри, что мы привезли. Принимай гостинцы!
Марина только недовольно цокнула. Она только что вымыла полы, а гости даже не потрудились разуться в прихожей.
– Мариша, привет! А ты чего стоишь как не родная?
И тётя Ася полезла обниматься, чуть не задушив Марину своим грузным телом и мощным запахом. Марина ничего не сказала, а просто заново вымыла полы за родственницами.
За столом тётя Ася с гордостью выставила свои закрутки. Правда, Марину корёжило от вкуса уксуса. Зато Вадик и гостьи ели их с удовольствием и нахваливали кулинарные способности тёти Аси. Марина ела только то, что приготовила сама.
— А ты чего моих огурцов не ешь – брезгуешь что ли?
— Для меня кисло очень от уксуса.
— Вот неженка нашлась, кисло ей. Я старалась, готовила для вас, а ты нос воротишь? Другая я бы съела и похвалила. И вообще, привыкай есть с уксусом – мы у вас часто будем гостить.
* * *
Попробовав гранатовый салат Марины, Катя скривилась.
– Фу, что это такое?
– Это мой фирменный салат. Не понравился? – удивилась Марина.
– Дрянь несусветная! Кто вообще курицу с гранатом мешает?
— Я не мешаю, он же слоями, — возразила хозяйка, но гости уже переглянулись и состроили такое лицо, будто Марина им помои наложила, а не салат из свежих продуктов.
– Неправда. Салат вкусный, Вадик его любит, — не сдавалась Марина и посмотрела на мужа в поисках поддержки.
Но тот сделал вид, что не следил разговором и промолчал. Раньше Марина такого за мужем не замечала. Он тоже отличался прямолинейностью и говорил, что ему нравилось, а что нет. За это девушка Вадима и полюбила.
— А я настаиваю, что это есть невозможно! Правда глаза колет? И вообще, всё, что ты наготовила, вообще несъедобно! Хлеб из магазина куда вкуснее, — с ещё большим пренебрежением произнесла Катя, отодвигая тарелку в сторону.
— И не надо, мне больше достанется! – парировала Марина.
Катя уставилась на невестку. Она ожидала, что та продолжит хвалить свой салат и начнёт уговаривать её съесть хоть кусочек. А после таких слов Марины Катя сама уже не могла есть приготовленные хозяйкой блюда, ведь она признала, что ей не понравилось.
Вот если бы её поуговаривали и она бы распробовала — тогда другое дело. А так пришлось Кате наложить себе ещё материнской капусты с огурцами и хлеба.
У Марины руки чесались указать наглой девице на дверь. Только что её мать говорила, что нужно есть чужую еду, даже если не нравится и благодарить, мол, это вежливо. Почему же Катя позволяет себе оскорблять блюда хозяйки?
— Полно вам спорить. Дайте-ка я попробую, — тётя Ася придвинула к себе блюдо с салатом, зачерпнула оттуда ложкой, попробовала и сразу сплюнула в тарелку.
— Катя права, гадость несусветная. Гранат с курицей – отвратительное сочетание. Ты вообще готовить не умеешь! И не смотри на меня волком — кто, если не я, тебе честно всё скажет. Вадик, вон, врёт, что вкусно.
Не успела Марина что-либо ответить, как тётя добавила:
— Вадик, налей мне чего-нибудь покрепче, надо перебить этот ужасный вкус.
Марина не выдержала:
— Знаете что, дорогие гости… Я допускаю, что мой салат вам мог не зайти – у всех вкусы разные. Но можно было бы выразиться покультурнее.
— С чего бы это? Как ты готовишь, так я и выражаюсь!- ответила тётя Ася. После опрокинутой рюмочки родственница раскраснелась и ощущала приближающуюся волну благодушия.
— Потому что в приличном обществе так не принято, говорить. Есть же элементарное уважение к хозяйке.
— А как же элементарное уважение к гостям? Если готовить нормально не можешь – не берись. А если уже приготовила, то получай, на что наготовила! – рассмеялась тётя Ася.
— Скажи спасибо, что на голову тебе этот салат не надели, – вторила матери Катя. – Был бы тут дядя Вася, то у тебя бы на голове шляпа из салата красовалась бы сейчас!
И все трое, кроме Марины, засмеялись в голос.
— Оставьте свои деревенские шуточки! – вскричала молодая хозяйка. – Вы что себе позволяете?
Катя, отсмеявшись, обратилась к матери, глядя в упор на Марину.
— Мам, нас тут деревенщиной, похоже, обозвали.
— А вести себя надо приличнее! – огрызнулась Марина. – И в отличие от некоторых, я никого не обзывала.
Тётя Ася, махнув ещё рюмочку, посмотрела на невестку грозно. Но обратилась к племяннику.
— Вадимка, а что это жена твоя себе позволяет? Почему это нас оскорбляют в твоём доме?
— Марин, правда, ты реально перегибаешь палку! — подал голос Вадим. – Тебе надо извиниться.
— Я перегибаю? Мне извиниться? А ты ничего не путаешь? — воскликнула Марина.
— Конечно, ничего. Мама Ася и Катя тебе ничего плохого не сказали, просто честно высказали своё мнение. Салат, и правда, сегодня неудачный. А если бы ты знала дядю Васю, то вообще бы обижаться не стала, а просто посмеялась бы с нами.
— Вадим, твои родственницы грубили мне открытым текстом, — не могла успокоиться Марина.
— Дамы просто правду говорим всегда, чего обижаться-то? — добавила тётя Ася.
– А вот ты нагрубила, давай извиняйся! — потребовала Катя.
Было видно, что родственницы из тех, кто сначала провоцирует, а потом обиженных из себя строит. Обе надули губы и ждали извинений.
* * *
— Если вам не нравится моя еда и моё поведение, то я вас не держу, — заявила Марина. – И извиняться ни перед кем не собираюсь. А если вам все мои блюда не понравились, то на Новый год будете только свои соленья есть, сразу предупреждаю.
— Ну, тогда нам нечего делать в доме, где даже есть нечего. А огурчики я Вадиму оставлю, что мог нормальной еды покушать, — родственницы решили обидеться ещё больше, ожидая, что их начнут уговаривать остаться.
Но Марина уговаривать не стала. И Вадим, на удивление, тоже.
— Придётся нам ехать домой голодными, — добавила Катя, повысив голос. – И всем рассказать, что Мариша только собакам готовить умеет. Как раз на дневной автобус успеваем.
И зырк – на двоюродного брата. Понял ли он намёк, что их надо срочно остановить, извиниться и ублажить?
— Так и передайте! Это ведь честно, — неожиданно ответила Марина, вместо того, чтобы обидеться или оправдываться. – Скажите, что им нечего делать в нашем доме, кроме хлеба и ваших огурцов и есть нечего.
— Вадик! – тётя Ася перевела взгляд на племянника. – После этих слов даже не уговаривай нас остаться. Мы уходим, и точка!
И родственница медленно направилась к выходу, ожидая что племянник бросится за ней. Катя за следом.
— Ну, раз вы так просите, мама Ася, то не буду уговаривать, — согласился вдруг Вадим.
— Раз решили уходить, то переубедить вас мы не сможет, — добавила Марина и подала тётушке пуховик.
Тётя Ася и Катя вытаращили глаза от изумления, переглянулись и даже не заметили, как хозяева надели на них шапки и куртки.
— Что ж, придётся Новый год без вас праздновать. Будем сами мою ужасную еду для собак есть, раз вы отказываетесь. Зато среди честных людей себе под стать Новый год встретите, — Марина вручила Кате их чемодан и, сделав крайне огорчённое лицо, со вздохом показала на выход.
* * *
Когда за гостями захлопнулась дверь, Вадим с Мариной переглянулись и засмеялись.
— Прости, Мариш, что я родственниц защищал. Просто у нас так принято общаться в деревне. А теперь со стороны посмотрел и понял, что они и, правда, хамят. Но сам я им перечить не могу, всё-таки родня.
— Да, ладно. Закончилось ведь всё хорошо. Для нас, — уточнила жена. – Только давай ты в следующий раз со мной обговоришь список гостей.
И пошла готовиться к Новому году — оставалось ещё полдня. Она снова полюбила этот праздник.
