Ночь Вероника не любила. Во-первых, потому что родители укладывали её спать и запрещали играть, а во-вторых, потому что ночью было темно и страшно. В углах комнаты, под столом и стульями собирался мрак. Он шевелился, дышал, подползал к кровати, пытался забраться под одеяло и утащить Веронику в царство злых духов и колдунов. Чтобы не бояться, пятилетняя Вероника закутывалась по самый нос в одеяло, зажмуривалась и старалась поскорее уснуть. Но бывали ночи, когда не спалось. Например, как сегодня. На душе было гадко и тоскливо, не давали покоя события дня, проведённого в детском саду. Во время завтрака Вероника измазала платье манной кашей, в обед разлила компот на Вадика, потом сломала игрушечный автобус и спрятала его в Ленкином шкафчике, а перед уходом домой нечаянно высыпала всю банку корма в крохотный аквариум и не сказала воспитательнице. Сегодня мама отругала Веронику за кашу и компот, а завтра наверняка влетит за автобус и рыбок. Спать не хотелось. Хотелось провалиться от стыда сквозь землю или убежать на край света.
В тишине послышался лёгкий шорох. Вероника повернула голову и взглянула на кровать, стоящую у противоположной стены. Бабушка спала спокойно и не шевелилась; девочка слышала её мерное дыхание. Мама с папой жили в маленькой комнате, а бабушка с Вероникой делили на двоих большую спальню, по совместительству выполнявшую роль гостиной в тесной двушке. Вероника сильно любила бабушку. Она была старенькая и ходила, опираясь на палочку. И очень добрая. Часто ласково прижимала Веронику к себе и целовала в макушку. Много рассказывала о том, как осталась сиротой, как пережила голод и две войны. Она тоже очень любила внучку. Вместе они читали сказки, играли в Красную Шапочку и лепили пирожки из мягкого теста. С бабушкой было здорово, пока мама с папой не отдали Веронику в садик. Они работали с утра до вечера и рассудили, что бабушке тяжело проводить целый день с внучкой.
Шорох повторился, и Вероника заметила, как шевельнулась плотная штора, закрывающая окно. Штора медленно двинулась в сторону, в комнату заглянула большая круглая луна и залила всё холодным тревожным светом. Из-под подоконника со стороны улицы показалась чья-то тень. Она быстро увеличивалась, и вскоре Вероника разглядела уродливую колдунью за стеклом. Длинным, крючковатым носом она поводила из стороны в сторону, потом заглянула Веронике в глаза и улыбнулась. Улыбка у неё была страшная, больше похожая на оскал. Вероника заледенела от ужаса, а колдунья поманила её когтистым пальцем. Что-то зашуршало по одеялу. Девочка опустила глаза и увидела огромного мохнатого паука, приближающегося к её лицу. В это время колдунья распахнула форточку и просунула в комнату быстро удлиняющуюся руку.
– Бабушка, – едва слышно прошептала Вероника.
Страх парализовал её, голос пропал, а губы совсем не слушались. Паук подобрался к лицу, тронул мохнатой лапой за подбородок, сверкнул красными злобными глазками. От этого прикосновения Вероника словно пришла в себя, собралась с силами и во весь голос закричала:
– Бабушка! Бабушка!
Бабушка сразу проснулась, вскочила на кровати и схватила стоящую рядом палку.
– Я тебе покажу! – воскликнула она и палкой ударила руку колдуньи.
Та взвизгнула и соскочила с окна. Форточка захлопнулась, и штора тотчас вернулась на место. Вероника тряхнула одеялом и услышала, как что-то глухо шлёпнулось на пол, а потом зашуршало и скрылось во мраке под столом.
На крик прибежал взъерошенный папа. Он щёлкнул выключателем, и яркий свет люстры залил комнату.
– Что случилось? – из-за спины папы появилась мама.
– Там была колдунья, – Вероника показала на окно. – Она хотела меня забрать, а бабушка прогнала её.
– Тебе приснился кошмар? – уточнил папа.
– Ничего мне не снилось! Я не спала!
– Не обманывай, – одёрнула девочку мама. – Колдуний не бывает. Это просто кошмарный сон.
– Не сон! – крикнула Вероника. – Ещё был огромный паук, он спрятался под столом.
– Нет тут никакого паука, – папа заглянул под стол. – Ну и выдумщица ты, Вероника. Всех перепугала, бабушку в том числе.
– Колдуньями и пауками меня сильно не испугаешь, – проворчала бабушка. – Как огрею палкой – мало не покажется. А детям надо верить, их страхи не всегда выдумка.
– Скажешь тоже, – фыркнула мама. – Я, например, выдумывала про чёрную руку.
– Я знаю, – кивнула бабушка, – потому и не верила.
Мама с папой вернулись в свою комнату и вскоре затихли, а бабушка села на краю постели Вероники, погладила её по голове и спросила:
– В садике неприятности?
– Да, – всхлипнула девочка и рассказала всё – про манную кашу с компотом, про автобус и рассыпанный корм.
– Глупышка моя, – улыбнулась бабушка. – Разве ж это неприятности? Вот послушай, какая история приключилась со мной, когда я оказалась в детском доме…
И бабушка начала рассказывать. Голос у неё был мягкий, журчащий. Он обнял Веронику, бережно подхватил и понёс в безоблачное царство сна.
***
«Жизнь состоит из чёрного и очень чёрного», – так думала четырнадцатилетняя Вероника, лёжа в постели и глядя в потолок. Слёзы тонкими солёными ручейками стекали на подушку, из груди вырывались едва слышные всхлипывания и горестные вздохи. Всего две ночи назад Вероника так же лежала без сна, только не плача, а сияя от счастья. На школьной субботней дискотеке её пригласил на танец сам Макс! Русоволосый красавец, остроумный весельчак на два года старше, в которого влюблены почти все девчонки из класса. «Ты очень миленькая», – шепнул он ей (а ведь она всегда считала себя дурнушкой), проводил домой и даже уверенно прижался к стиснутым губам никогда раньше не целовавшейся Вероники. Она тогда не спала до самого утра, вспоминая поцелуй и мечтая о встречах с Максом.
Сегодня она летела в школу, словно на крыльях, а у гардероба её окликнул знакомый голос: «Эй, малышка, смотри и учись!» Макс стоял, обняв улыбающуюся Яну, лучшую подругу Вероники. А потом он начал с Яной целоваться – долго, взасос, не стесняясь, под улюлюканье и ободряющие крики старшеклассников. Весь оставшийся день Веронике хотелось умереть. Она едва высидела на занятиях и сразу убежала домой, спряталась в комнате за книги и тетради, еле сдерживая слёзы. Встревоженной бабушке буркнула, что очень много уроков, и нет времени на разговоры. Вернувшиеся с работы мама с папой ничего не заметили, дежурно спросили об оценках, поужинали, посмотрели кино и легли спать. Бабушка тоже быстро уснула, и наконец-то Вероника смогла дать волю слезам. Её никто не любит! Всё потому, что она некрасивая и глупая! Перед глазами стояли целующиеся Яна и Макс, два человека, которым она верила.
Свет уличного фонаря пробивался сквозь щель в плотных шторах, создавая густой полумрак. На потолке вдруг что-то зашуршало, и Вероника смахнула с лица посыпавшиеся сверху кусочки побелки. В разверзшемся отверстии показались шевелящиеся мохнатые лапы, а потом протиснулся паук, сверкнул огоньками глаз и принялся медленно спускаться на толстой паутине. Тень мелькнула в зеркале платяного шкафа, поскреблась изнутри, а потом осторожно заглянула в комнату. Знакомый оскал-улыбка блеснул в свете фонаря, длинный кривой нос с шумом втянул воздух. Вероника почувствовала, как её сковывает ледяной страх, опутывает по рукам и ногам, подступает к самому сердцу. Паук спустился почти к лицу, девочка видела, как шевелятся страшные жвалы и когтистые лапы. Колдунья поманила её пальцем и шагнула из зеркала.
– Бабушка, – чуть слышно позвала Вероника и не узнала свой голос. – Бабушка! – выкрикнула она, собрав последние силы.
Разрывая тьму, ярко вспыхнул свет ночника. Бабушка уже сидела на кровати и угрожающе потрясала палкой:
– Пошли прочь! Вон отсюда!
Зеркало на мгновение подёрнулось рябью, втягивая колдунью обратно. Паук ловко соскочил с паутины на пол, и та быстро поднялась к потолку, заделав отверстие. Вероника охнула, вскочила с постели и бросилась к бабушке.
– Глупышка моя, – старушка прижала внучку к себе и погладила её по голове. – Я же вижу – что-то случилось. Поделишься?
Давясь слезами и всхлипывая, Вероника рассказала о насмешке Макса и вероломстве Яны.
– А чего ж ты плачешь? – удивилась бабушка. – Разве это горе? Радоваться должна, что они так быстро проявились. Теперь ты точно знаешь их цену. Ложись-ка в постель, а я расскажу тебе историю о том, как проучила одного наглого ухажёра. Я в молодости была не красавица, но с характером, и парней это ужасно привлекало…
Через пять минут Вероника забыла о своей обиде и прыскала от смеха, слушая бабушку. В соседней комнате спокойно спали мама с папой, привыкшие к ночным кошмарам дочери, случавшимся время от времени. Утомлённые трудовыми буднями, родители не придавали этому особого значения. И только бабушка всегда оставалась начеку…
***
Мелкий, унылый дождь был повсюду. Он шуршал в замершей листве деревьев, собирался в лужицы под ногами, стекал по лицу Вероники, смешиваясь со слезами, покрывал венки на свежем могильном холмике. «Бабушка», – шептала Вероника, не в силах поверить, что больше нет человека, любившего её сильнее жизни.
Вероника не успела на похороны – слишком поздно к ней добралась телеграмма, отыскав в другом городе на институтской практике. А теперь перед глазами только холм, а в сердце – тихая печаль и горькое сожаление, что не смогла попрощаться. В последний раз они виделись полгода назад, когда Вероника приезжала на каникулы, но почти не общались. Бабушка сильно сдала за минувший год – еле передвигалась по квартире, часто молча сидела у окна, глядя на прохожих. А у Вероники бурлила жизнь – встречи, знакомства, поездки, походы… Закончив школу, она поступила в институт в другом городе и с упоением молодости погрузилась в учёбу и студенческий водоворот событий. Ночные призраки давно отступили, ведь в сердце больше не находилось места отчаянию и унынию. Вероника несколько раз легко влюблялась и легко расставалась. Невзгоды проходили стороной, и жизнь больше не рисовалась в мрачных цветах. А особенно теперь, с появлением в ней Саши – доброго, милого, сильного, любящего, надёжного. От одного его взгляда становилось хорошо и спокойно на душе. Они строили радужные планы, и Веронике казалось, что весь мир счастлив вместе с ними. Саша хотел поехать вместе с Вероникой, но его не отпустили с работы. Ей сейчас очень не хватало его тёплых объятий и ободряющих слов, но девушка точно знала, что всё это будет, как только она вернётся обратно.
Ночью Веронике приснилась бабушка. Она была такая же, как лет двадцать назад. Чуть прихрамывая и опираясь на палочку, подошла к внучке, обняла её и поцеловала в макушку.
– Ты же умерла, – удивилась Вероника. – Я сегодня видела твою могилу.
– Глупышка моя, – бабушка погладила внучку по голове. – Разве это имеет значение? Я всегда буду рядом. Только помни обо мне.
– Я никогда тебя не забуду, – прошептала Вероника, заплакала и проснулась.
***
Тук, тук, тук, тук… В ночной тишине секундная стрелка перемещалась по циферблату, тук за туком, круг за кругом, отсчитывая минуты, складывающиеся в часы. Сумрачные тени от приглушённого света ночника окутали комнату. Вероника сидела в кресле, держа на коленях раскрытый ноутбук. Но взгляд её был устремлён не на светящийся экран, а на стоящую на журнальном столике фотографию, перечёркнутую траурной лентой. С фотографии Веронике улыбался, широко и радостно, её любимый, самый лучший на земле Саша… Двадцать восемь лет счастливой супружеской жизни одномоментно обнулились, когда затаившийся недуг всего лишь за четыре недели отнял у него жизнь. Почти полгода прошло, как Саши не стало, а у Вероники всё так же кровоточило сердце, болело и стонало, не в силах принять произошедшее. Жизнь вдруг потеряла всякий смысл. Всё оборвалось внезапно, без предупреждения. Душу затянул плотный туман отчаяния, мыслям стало одиноко и пусто.
Несколько лет назад один за другим ушли мама с папой. Саша тогда был рядом, и горе быстро растворилось, уступив место тихой печали. А теперь Саши нет… Дочка звонила каждый день, поддерживала Веронику и настойчиво звала пожить к себе. Но женщина не хотела мешать молодой, только складывающейся семье своим скорбным присутствием. Не хотела переезжать в чужой, незнакомый город, где не было лавочек, напоминающих о Саше, не было улиц, где они с мужем бродили, обнявшись, не было деревьев, посаженных им когда-то, не было его последнего земного пристанища.
Тихо пискнул смартфон, сообщая о полученном письме. «Привет! Как ты? Идёт набор рассказов в печатный сборник. Тема, по-моему, очень хорошая. Ты такие любишь. «Свет вечной надежды». Может, попробуешь?» – сообщала приятельница, коллега по писательскому цеху. Вероника быстро прочитала текст и горько усмехнулась. Она поднялась с кресла, подошла к книжной полке и медленно провела рукой по корешкам книг. Её книг. Саша так радовался, когда у Вероники вдруг открылся дар слова, и она начала писать. Её добрые, сказочные истории нравились людям, и книги рождались одна за другой. Да и как им было не рождаться? Вероника просто делилась с другими своим счастьем. Оно лилось через край, и слова сами составлялись в предложения, а предложения превращались в рассказы и увлекательные романы. Месяц за месяцем, год за годом, пока источник её вдохновения был рядом. Пока его не убила затаившаяся болезнь…
За полгода, прошедших со дня Сашиного ухода, Вероника не смогла написать ни строчки. Словно выжженная горем пустыня поселилась внутри, а вместе со слезами вытекли мысли и чувства. Сколько уже поступило вопросов от издательств и журналов, от постоянных читателей и коллег писателей, но Веронике нечего было им ответить. Вдохновение умерло вместе с Сашей и погребено под толстым слоем кладбищенской земли. Друзья и просто хорошие знакомые пытались расшевелить её, присылая время от времени объявления о конкурсах и новых проектах. И Вероника пыталась. Страдая от бессонницы, усаживалась в кресло, открывала ноутбук и часами смотрела в пустой экран, не в силах начать. А ведь Саша так хотел, чтобы она продолжала творить. В память о нём и об их счастье.
Одна из книг вдруг шевельнулась, потом задвигалась, словно кто-то невидимый пытался вытащить её, соскочила с книжной полки и упала на пол. Вероника застыла в удивлении и заметила, как зашевелилась ещё одна книга, а потом ещё. Они тоже вывалились на пол, и шевеление началось по всей полке. Одна за другой книги падали к ногам остолбеневшей Вероники, и когда не осталось ни одной, в образовавшейся пустоте послышался дробный топот.
– Что происходит? – пробормотала Вероника, поднялась на цыпочки, заглядывая на полку, и внезапно встретилась глазами с красными зловещими огоньками. – Ой! Кто это? – воскликнула женщина и отшатнулась, но было поздно – огромный мохнатый паук прыгнул к ней на плечо и больно впился жвалами в шею. Вероника попыталась стряхнуть его, но руки перестали её слушаться, а комната вдруг стремительно закружилась, увлекая сознание женщины в тёмный колодец…
***
Большая круглая луна заливала комнату ярким холодным светом. За распахнутым настежь окном стояла колдунья и поводила из стороны в сторону длинным крючковатым носом. Вероника снова была маленькой пятилетней девочкой. Она лежала в своей детской кроватке и дрожала от страха и предчувствия приближающегося кошмара. Она попробовала вскочить, но руки и ноги оказались крепко стянуты толстой паутиной, а огромный паук сновал по телу мерзкими лапами, продолжая опутывать её. Девочка бросила испуганный взгляд в сторону кровати, стоявшей у противоположной стены, но она была пуста. «Ведь бабушка давно умерла!» – с ужасом вспомнила Вероника и вздрогнула, когда колдунья соскочила с подоконника на пол. Кричать не получилось – лишь тихое мычание вырвалось изо рта испуганной девочки. Между тем колдунья подошла совсем близко и склонилась над Вероникой, блеснув улыбкой-оскалом. Чёрный туман клубился в её глазах, и воздух вокруг задрожал от злобы и ярости.
– Наконец-то, – прошипела колдунья, проводя острым когтем по лицу девочки. – Наконец-то ты в моей власти. Я наполню твою душу чернотой страха и мраком отчаяния, погружу её в бездну ненависти и злобы. Никогда больше ты не будешь счастлива и принесёшь горе всем, кто окажется рядом.
Вероника с ужасом слушала колдунью, но сил сопротивляться совсем не было. Чёрный туман перетекал к ней в глаза, сердце леденело от заполняющей его пустоты, и только одна мысль панически металась в голове: «Если бы тут была бабушка…» Колдунья сжала холодной рукой шею девочки, а Вероника вдруг заметила светлое пятно, появившееся над бабушкиной кроватью. Пятно быстро увеличивалось, приобретая знакомые очертания, и вот уже сама бабушка решительно встала и взялась за палку. Вероника почувствовала, как ослабевают злые чары и закричала, сбрасывая оцепенение:
– Бабушка!
Колдунья обернулась и завизжала, не успев увернуться от удара палкой. Тёмной, бесформенной тенью она метнулось в окно и растворилась в ночи. Паутина, сковывавшая Веронику, рассыпалась прахом, а мохнатый слуга колдуньи резво спрыгнул на пол и исчез под кроватью.
– Бабушка! – Вероника вскочила и бросилась в объятия старушки. – Я по тебе так соскучилась!
– Глупышка моя, – сказала бабушка, целуя внучку в макушку. – Как же ты позволила снова прийти детским страхам?
– Саша умер, – всхлипнула Вероника. – Мы так любили друг друга и были счастливы. А теперь я осталась одна.
– Ты не одна, – бабушка погладила её по голове. – Любовь – вечна. Твой Саша всегда рядом, так же, как и я.
– Правда? – Вероника заглянула ей в глаза.
– Правда, – кивнула бабушка. – Пойдём-ка, я проведу тебя домой.
Она взяла Веронику за руку и повела её из комнаты по длинному светлому коридору. Пока они шли, по стенам коридора размытыми картинками проносились лучшие моменты жизни Вероники. Вот она с папой и мамой ест самое вкусное мороженое, а вот первый пирожок, слепленный вместе с бабушкой, новогодняя ёлка в детском саду, красивая книжка с картинками на День Рождения, первая пятёрка в школе, выпускной, встреча с Сашей, рождение дочери… С каждым шагом Вероника взрослела, постепенно возвращаясь в свой настоящий возраст, и к белоснежной закрытой двери она подошла пятидесятилетней женщиной.
– Вот мы и пришли, – сказала бабушка. – Больше не грусти, не открывай дорогу страхам и помни, что ты – не одна. Те, кто любят тебя – всегда рядом.
– А почему же на помощь пришла ты, а не Саша? – спросила Вероника.
– Потому что призраки детства – моя зона ответственности, – серьёзно ответила бабушка, а потом рассмеялась и обняла внучку. – Иди. Тебе пора. И помни о том, что я сказала.
Вероника открыла дверь и шагнула… в свою комнату, погружённую в полумрак светом ночника. Чуть слышно тикали часы, раскрытый ноутбук лежал в кресле, книги в порядке стояли на книжной полке. Женщина включила верхний свет и медленно обвела комнату взглядом, словно впервые увидела её. С фотографий, развешанных на стенах, на неё смотрели родные лица – улыбались молодые родители, подбадривала смеющаяся бабушка, с любовью и нежностью глядел Саша, держа за руку маленькую дочь. Милые, любимые, такие далёкие и такие близкие. Вероника подняла ноутбук и устроилась в кресле. Как там звучит тема для нового сборника? Кажется, «Свет вечной надежды». Женщина на секунду задумалась, а потом пальцы быстро забегали по клавиатуре, начиная новую историю.
«Ночь Вероника не любила. Во-первых, потому что родители укладывали её спать и запрещали играть, а во-вторых, потому что ночью было темно и страшно…»
