— Ого, а ты тут что делаешь? Почему вернулась так рано? — растерянно спросил муж, застыв в дверном проёме с чашкой кофе в одной руке и недоеденным бутербродом в другой.
Елена молча прошла мимо него, бросив на пол дорожную сумку. От неё пахло сигаретами и чужими приторно-сладкими духами. Странно. Она не курила уже пять лет.
— Лен, что случилось? — Сергей поставил чашку на тумбочку и последовал за женой в спальню. — Ты же должна была вернуться только через неделю.
— Должна была, — эхом отозвалась она, методично вынимая вещи из шкафа и складывая их в чемодан. — А ещё я должна была быть счастлива в браке. И доверять своей семье. И не заставать свою младшую сестру с моим мужем.
Сергей побледнел и прислонился к косяку.
— Это не то, что ты думаешь…
— А что я должна думать? — Елена наконец повернулась к мужу, и он увидел, что её глаза абсолютно сухие. — Знаешь, что самое ужасное? Я ведь специально приехала раньше, хотела сделать сюрприз. Купила платье красивое, заказала столик в «Драго». А сюрприз вышел… другим.
В прихожей раздался звонок. Настойчивый, требовательный.
— Не открывай, — почти приказала Елена. — Это наверняка Света. Она видела, как я выходила из такси.
Но звонок не умолкал. К нему добавился стук и приглушённый голос:
— Лена! Ленка, открой! Я всё объясню!
— Объяснит она, — Елена горько усмехнулась. — Как объясняла, почему ушла от Павла? Как объясняла свои переезды всё ближе к нашему району? Как объясняла свои странные звонки тебе по вечерам?
Сергей сделал шаг к жене:
— Лен, давай поговорим спокойно…
— Не подходи ко мне, — она выставила руку вперёд. — Я забираю свои вещи и уезжаю. А вы… вы живите как знаете.
— Лена, постой, — Сергей попытался преградить ей путь. — Давай всё обсудим. Мы же взрослые люди.
— Взрослые? — она посмотрела на него с горькой усмешкой. — Взрослые люди так не поступают, Серёжа. Особенно с теми, кого якобы любят.
За дверью послышались рыдания:
— Леночка, сестрёнка, прости! Я не хотела! Всё само собой получилось…
— Само собой? — Елена подошла к двери. — Полгода само собой получалось?
Соседи начали выглядывать из своих квартир. Ещё бы — такой спектакль среди дня.
— Нина Петровна, закройте дверь, пожалуйста, — сдержанно попросила Елена, заметив в глазок любопытный взгляд старушки из квартиры напротив. — Это семейное.
— Вот именно что семейное! — не унималась Светлана. — Мы же родные люди! Мы всё уладим!
— Родные? — Елена распахнула дверь.
Младшая сестра стояла на пороге: растрёпанная, с размазанной тушью, в том самом платье, которое Елена подарила ей на прошлый день рождения. Это было последней каплей.
— Знаешь, Света, — голос Елены звучал неожиданно спокойно, — я всегда тебя защищала. Когда ты разводилась с Павлом, когда мама говорила, что ты слишком легкомысленная, когда все осуждали твои поступки… А ты всё это время…
— Лена, я не специально! — Светлана схватила сестру за руку. — Я правда не хотела! Просто… просто так вышло…
— Так вышло? — Елена резко дернулась и высвободила руку. — Знаешь, что самое забавное? Я ведь что-то подозревала. Но гнала эти мысли. Думала — не может моя сестра так поступить. Не может мой муж…
В этот момент в подъезде послышались тяжёлые шаги. На лестничной площадке появился их отец, Николай Иванович.
— Пап? — Елена удивлённо посмотрела на него. – А тебя еще каким ветром надуло? Ты как здесь?
— Мама позвонила, — он тяжело вздохнул, оглядывая всю компанию. — Сказала, у вас тут… проблемы.
— Проблемы? — Елена невесело усмехнулась. — Нет, папа, никаких проблем. Просто я узнала правду о своей семье. О том, какие вы все… — она осеклась. — Постойте. А ты знал?
Николай Иванович отвел глаза:
— Лена, дочка…
— Знал, — она кивнула каким-то своим мыслям. — И мама знала. Поэтому все эти разговоры о том, что я слишком много работаю? Что надо больше времени уделять мужу? Что Светочка такая молодец, так о Сереже заботится, пока я в командировках?
— Мы хотели, как лучше, — тихо сказал отец. — Думали, может, само наладится…
— Наладится? — Елена рассмеялась, и от этого смеха всем стало не по себе. — А знаете, что я думаю? Вы просто боялись огласки. Что скажут соседи, родственники, знакомые? «Ой, а вы слышали, у Воробьёвых младшая с мужем старшей…»
— Прекрати! — рявкнул отец. — Не смей так говорить!
— А как мне говорить, папа? Как назвать то, что происходило в моей семье? Пока я работала, строила карьеру, откладывала деньги на новую квартиру… — она перевела взгляд на мужа, — помнишь, Серёжа? Мы же хотели детей. Когда встанем на ноги, когда будет своё жильё…
Сергей побледнел ещё сильнее:
— Лена, я…
— Молчи, — она подняла руку. — Просто молчи. Я всё поняла. И про детей, и про квартиру, и про «давай подождём». Ты просто ждал, когда я сама уйду. Или когда наконец решишься сказать правду.
В этот момент на лестничной клетке появилась запыхавшаяся Тамара Михайловна — их мать.
— Господи, да что ж вы тут устроили-то? — она демонстративно махала руками и хваталась за сердце. — На весь дом крики!
— О, мама пришла! — Елена театрально удивилась. — Теперь все в сборе! Может, чаю попьём? Семейный вечер, так сказать. Обсудим, как замечательно вы все хранили этот маленький семейный секрет?
— Леночка, доченька, — мать шагнула к ней. — Ты же умная девочка. Давай поговорим спокойно…
— Нет, мама. Наговорились уже. Пять лет говорили. О том, какая я плохая жена, как мало времени уделяю семье, как Светочка — молодец, всегда готова помочь…
— Я хотела уберечь тебя от боли! — воскликнула Тамара Михайловна.
— От боли? — Елена покачала головой. — Нет, мама. Ты хотела уберечь себя. От скандала, от сплетен, от необходимости признать, что в твоей идеальной семье что-то пошло не так.
Светлана, всё это время тихо плакавшая в углу, вдруг подняла голову:
— А я? Обо мне кто-нибудь подумал? О том, каково мне было…
— Молчи, — оборвала её Елена. — Просто молчи, Света. Ты последний человек, который имеет право говорить о своих чувствах.
— Я подаю на развод, — сказала Елена, обращаясь к мужу. — Надеюсь, ты не будешь этому препятствовать.
— Лена, может… — начал было Сергей.
— Что «может»? — она устало посмотрела на него. — Может, попробуем всё исправить? Может, дадим ещё один шанс? Нет, Серёжа. Некоторые вещи исправить нельзя.
Она подняла с пола сумку:
— Я приду за остальными вещами завтра.
— Куда ты пойдёшь? — всполошилась мать.
— Не беспокойся, мама. У меня есть где жить.
— К Павлу небось! — вдруг выкрикнула Светлана. — Да? К моему бывшему?
Елена медленно повернулась к сестре:
— Знаешь, в чём разница между мной и тобой, Света? Я не увожу чужих мужей. Ни бывших, ни настоящих…
Через неделю Елена действительно встретилась с Павлом — случайно, в супермаркете у дома, где она сняла квартиру.
— Выглядишь паршиво, — честно сказал он, разглядывая бывшую свояченицу.
— Сама знаю, — Елена машинально поправила растрепавшиеся волосы. — А ты как тут оказался?
— Живу неподалёку. Кофе выпьем? Я знаю, что произошло…
В маленькой кофейне напротив супермаркета было тихо и почти пусто.
— Знаешь, — задумчиво сказал Павел, размешивая сахар, — когда Света от меня ушла, я думал — всё, конец света. А потом понял — это было лучшее, что могло случиться.
— Почему?
— Потому что иногда нужно потерять что-то, чтобы найти себя. — Он внимательно посмотрел на Елену. — Как ты?
— Странно, — она пожала плечами. — Вроде должно быть больно, а я просто… устала. И пусто внутри.
— Это пройдёт.
— Знаю. Просто… — она замолчала, подбирая слова. — Понимаешь, дело даже не в предательстве. А в том, что вся моя жизнь оказалась… декорацией. Картонной стеной, за которой прятались настоящие чувства, настоящие отношения.
В этот момент в кофейню вошла Тамара Михайловна. Увидев дочь с бывшим зятем, она замерла на пороге.
— Вот оно что, — протянула она. — А я-то думаю, почему ты трубку не берёшь…
— Мама, — устало сказала Елена, — не начинай.
— Что не начинай? — мать присела за их столик. — Я, между прочим, переживаю. Отец места себе не находит. Света… — она осеклась.
— Что Света? — спокойно спросила Елена.
— Плохо, — Тамара Михайловна промокнула глаза платочком. — Похудела, почти не ест. Сергей…
— Стоп, — Елена подняла руку. — Про Сергея я не хочу слышать.
— Но он же твой муж!
— Был им. Теперь — нет.
— Леночка, — мать наклонилась к ней через столик. — Доченька, может, всё ещё можно исправить? Ради семьи…
— Какой семьи, мама? — Елена грустно улыбнулась. — Той, где все всё знали, но молчали? Где сестра спала с моим мужем, а родители делали вид, что всё в порядке?
— Мы хотели, как лучше…
— Знаешь, что самое страшное? — Елена посмотрела матери в глаза. — Я вам верю. Вы действительно хотели, как лучше. Только вот лучше — для кого?
— Для всех, — тихо сказала Тамара Михайловна. — Мы думали… может, у них это несерьёзно. Может, само пройдёт. А потом…
— А потом стало поздно, — закончила за неё Елена. — И вы решили просто… плыть по течению?
— Света была такая несчастная после развода, — мать кивнула на Павла. — Прости, Паша. А Сергей… он вдруг начал о ней заботиться, поддерживать…
— И вы решили, что это нормально? — Елена покачала головой. — Что так и должно быть?
— Мы запутались, — призналась мать. — Всё как-то… закрутилось. А потом уже не знали, как остановить.
Павел, молча слушавший их разговор, вдруг сказал:
— Тамара Михайловна, а ведь это всё из-за вас.
— Что? — она удивлённо уставилась на бывшего зятя.
— Вы всегда оправдывали Свету. Всегда находили ей оправдания. «Она младшенькая, она ранимая, она особенная…» И она привыкла, что ей всё можно. Что за неё всегда кто-то решит проблемы.
— Как ты смеешь! — вспыхнула Тамара Михайловна. — Ты… ты просто обиженный бывший муж!
— Нет, мама, — тихо сказала Елена. — Он прав. И я тоже виновата.
— Ты-то в чём? — удивилась мать.
— В том, что позволяла этому происходить. Верила вашим отговоркам. «Света просто дружит с Сергеем», «Света помогает ему с работой», «Света такая заботливая…» — Елена горько усмехнулась. — Я же видела знаки. Просто не хотела их замечать.
В этот момент в кофейню вошёл Николай Иванович, забеспокоившись, что жена, зашедшая за кофе, долго не возвращается.
— Вот вы где, — сказал он устало. — А дома переполох. Света… она собрала вещи и уезжает к тёте в Саратов.
— Далековато, — заметил Павел.
— А тебе-то что? — огрызнулся отец. — Радуешься небось?
— Папа, — предупреждающе сказала Елена. — Не начинай.
— Нет, пусть скажет! — Николай Иванович навис над столиком. — Сначала развёлся со Светой, довёл её до нервного срыва, а теперь крутишься возле Ленки!
— Папа! — Елена встала. — Прекрати! Павел здесь вообще ни при чём. Это единственный человек, который не врал мне всё это время!
— Не врал он! — фыркнул отец. — А кто всем рассказывал, какая Света плохая жена? Как она его не понимала, не поддерживала…
— А разве он соврал? — спокойно спросил Павел. — Разве не так всё и было?
В кофейне повисла тяжёлая тишина.
— Знаете что, — вдруг сказала Елена. — Я, кажется, поняла.
— Что ты поняла? — насторожилась мать.
— Почему всё так вышло. Мы все… мы все играли какие-то роли. Я — правильная старшая сестра. Света — несчастная младшая. Вы — заботливые родители. Сергей — идеальный муж. Всё было фальшивым. Показным.
— И что теперь? — тихо спросила Тамара Михайловна.
— Теперь? — Елена улыбнулась. — Теперь я хочу жить по-настоящему. Без ролей. Без масок. Просто… быть собой.
— А как же семья? — отец растерянно смотрел на дочь.
— Папа, настоящая семья — это не там, где все делают вид, что всё хорошо. Это там, где люди честны друг с другом. Где могут ошибаться, но не предают.
Она встала из-за столика: — Я буду жить отдельно. Работать. Может быть, открою свое дело — я давно об этом мечтала, просто боялась начать. А вы… вы живите как знаете.
— Лена, — мать схватила её за руку. — Но мы же родные…
— Да, мама. Родные. И именно поэтому я не хочу вас ненавидеть. Просто… мне нужно время. Много времени.
Эпилог
Прошёл год. Елена действительно открыла своё дело — небольшую кофейню в центре города. Света так и осталась в Саратове, говорят, встретила там хорошего человека. Сергей… что ж, говорят, он теперь один. Учится жить с тем, что натворил.
Родители постепенно начали понимать. Не сразу, не вдруг, но начали. Теперь они иногда заходят к Елене в кофейню. Говорят о погоде, о делах. О прошлом стараются не вспоминать.
Павел стал постоянным посетителем её кофейни. Просто другом, который понимает без слов. Который знает цену предательству и умеет ценить честность.
А Елена… Елена наконец научилась улыбаться. По-настоящему, без масок и ролей. И это, пожалуй, самое главное.
Потому что жизнь — она как хороший кофе. Бывает горькой, но если научиться её правильно варить — непременно найдёшь свой идеальный вкус.
