Наш брак с Егором начинался прекрасно, и я никогда бы и подумать не могла, какие горькие слезы буду лить уже через год спустя его заключения. Тогда еще будущий муж вел себя безукоризненно: красивые ухаживания с роскошными букетами цветов, милые сюрпризы-подарки в виде плюшевых игрушек, дорогих коробок конфет, флакончиков духов и бесконечной бурной страсти.
Он, казалось, угадывал мои желания, и подруги от зависти аж зеленели – у них-то не было внезапных романтических поездок за город в красивые места, полетов на воздушном шаре и скрипичного концерта под окнами балкона. Я чувствовала себя принцессой, и не ходила по земле, а парила над ней, окрыленная этой прекрасной любовью.
Предложение руки и сердце он тоже сделал красиво. Это был обычный день, я собралась, позавтракала и отправилась на работу, куда недавно устроилась. Пошла обычным маршрутом. Сперва увидела на огромном рекламном билборде: «Алина, ты выйдешь за Егора?» Остановилась на минуту, разглядывая щит и отказываясь верить своим глазам. Это обращение ко мне или к какой-то другой Алине?
Мимо проехал велосипедист. Притормозил около меня и громко сказал: «Алина, ты согласна выйти замуж за Егора?» Я растерялась. Просто молча смотрела на незнакомца, не зная, что ответить. Впрочем, ответа он ждать и не стал, умчался дальше. Ошарашенная, я пошла было дальше, как меня вдруг окликнули из цветочного ларька:
— Алина!
Я обернулась. Мне махала рукой круглолицая девушка с толстой косой и в красном переднике.
— Алина, ты выйдешь за Егора замуж? – спросила она.
Я нервно засмеялась, а она схватила из ведерка будет роз, подскочила ко мне и сунула его в руки.
— Выходи за Егора! – весело засмеялась она и скрылась за дверью.
И тут со всех сторон на меня посыпались предложения от незнакомцев. Они задавали один и тот же вопрос, а я просто стояла в эпицентре этого бешеного торнадо и прижимала к груди розы в бумажной обертке. Просто прохожие, водитель проезжающего мимо автобуса, продавец из мясной лавки, бариста из кофеечки – все они спрашивали меня, согласна ли я выйти замуж.
Внезапно появился сам Егор – в элегантном сером костюме с галстуком. Он широким шагом, улыбаясь во весь рот, шел ко мне по залитому майским солнцем тротуару и на раскрытой ладони перед собой нес красную бархатную коробочку. В ярких лучах искрилось бриллиантом золотое кольцо.
Егор встал передо мной на одно колено.
— Ты будешь моей женой?
Я не могла ответить – язык будто сковало железом. Егор терпеливо ждал, пока спадет мое оцепенение.
— Я согласна, — наконец выдавила я, обомлевшая, ошарашенная происходящим.
Все вокруг зааплодировали, а у меня внезапно покатились из глаз слезы – от счастья, конечно же. Разве может какая-то девушка хотя бы мечтать о такой романтике? Да ни у кого и никогда в жизни такого не было! Егор поднялся с колена, обнял меня за талию и притянул к себе.
— Я обещаю тебе, что ты будешь самой счастливой, — прошептал он, опаляя мою щеку горячим дыханием. – Я сделаю все для того, чтобы ни единая слезинка не выкатилась из твоих прекрасных глаз.
Получается, он врал? Получается, да. Мне не хотелось верить в ложь, и я отчаянно искала мужу оправдания. Может быть, я все неправильно поняла? Да что тут можно неправильно понять, если у него в телефоне страстная переписка с любовницей, разбавленная интимными фото! А может, он сам не ведал, что творил? Конечно, ага, не ведал! Прямо все два месяца связи на стороне не ведал.
А вдруг на него нашептали приворот? При этой мысли я невесело рассмеялась. Вот до чего дошла, уже и в магию готова поверить – лишь бы закрыть глаза, отвернуться, забыть, стереть из памяти… Мне хотелось стать маленькой девочкой, спрятаться где-нибудь за диваном или под одеялом с головой, приговаривая: «Я в домике».
Ну почему, как, когда наш идеальный брак дал такую огромную трещину? Что заставило Егора не только засмотреться на другую, но и «пойти налево»?
Первое время я просто сидела дома, взяв на работе отпуск за свой счет, и пила валерьянку вперемешку с настойкой пустырника. Жить не хотелось. Егор где-то пропадал – наверное, у любовницы – и домой не приходил даже на ночь, не хотел, как он выразился, выяснять отношения и ругаться. Я тоже не горела желанием его видеть.
Отчаянно, до боли хотелось кому-то пожаловаться, поплакаться в жилетку, вылить в слезах свою горечь, но рассказать подругам правду я не могла – у меня же «идеальный» брак. Не думаю, что сумела бы вытерпеть их насмешки, подколы и поддевки – а они обязательно будут. Сестра? Тоже нет – та ехидна не хуже подруг.
В дверь внезапно позвонили. «Кто бы это мог быть?» — без интереса подумала я, сползла со стула и сунула ноги в пушистые домашние тапки. Как старуха, прошаркала в прихожую и, не глядя в глазок, отомкнула дверь.
На пороге стояла мама.
— Ты чего трубку не берешь? – сходу накинулась она на меня. – Я уже все нервы себе истрепала, тебя ищу! На работе тебя нет, Катя не знает ничего, Егор отмахивается! Вы все тут в сговоре? А что случилось?.. – Она увидела мое кислое лицо. – Что-то в семье?
Я пошире распахнула дверь, пропуская ее в прихожую. Мама скинула свои кокетливые туфельки на невысоком каблучке, прошла на кухню и уселась за стол.
— Ну что, рассказывай, что тут у вас стряслось, — вздохнула она.
Я наполнила чайник водой, бухнула на конфорку и щелкнула пьезой на плите.
— Егор мне изменил, — без предисловий пояснила я, добавила: — Причем, думаю, не с одной?
— Откуда такая информация? – осведомилась мама.
Женщина она у меня деловая, бизнес-леди – у нее сеть своих кофеен, и просто так, на слово не верит ничему.
— Из его телефона, — мрачно ответила я. – Полезла посмотреть фото со свадьбы… некоторые… потерялись на ноутбуке. Думала, у него есть. Телефон даже не запоролен, представляешь! Открыла фотопленку, а там куча фоток этой…
Я замолчала, не в силах сказать отвратительно-грязное слово «любовница». Ну не шло оно у меня с языка. Ругательство, а не слово.
— Любовницы? – сказала за меня мама.
Я кивнула, глядя в столешницу.
— А почему ты думаешь, что это именно любовница? Может, он белье тебе в подарок выбирал и попросил продавщицу его сфотографировать?
— Значит, продавщица и есть его… эта! – вскричала я. – Белье покупал! Придумаешь тоже! Она что, из дома его продает? Не свое личное, случайно? Что-то фото все в домашних каких-то интерьерах!
Чайник на плите засвистел. Я вскочила, брякнула на блюдца две чашки и схватила его за ручку, забыв про прихватку. Ладонь пронзило резкой болью, и я с шипением отдернула руку.
— Обожглась? – забеспокоилась мама, встала, осмотрела ожог. – Так, сейчас пенкой полью.
Она взяла свою дорогую кожаную сумку, выудила из ее недр баллончик с пенкой от ожогов и обильно полила мою ладонь. От прохлады стало полегче. Она обмотала мне руку бинтом, оторвала его зубами и завязала на бантик.
— Вот так-то лучше. Давай-ка я сама чай сделаю. – Мама взяла чайник. – А то ты самосожжешься ненароком.
Некоторое время мы молчали. Я разглядывала древесный рисунок на массивной столешнице, зачем-то водила по ним пальцем. Мелодично звякнули две чашки с исходящим паром, ароматным чаем. Я отпила небольшой глоток. Мама снова села напротив, беззвучно размешала ложечкой сахар и аккуратно положила ее на блюдце.
— Знаешь, что, — уверенно сказала она, глядя мне прямо в глаза. – Нечего тут раскисать, как просроченный творог. Жизнь не остановилась и не кончилась. И вообще, он – мужчина, у него в природе изменять. А ты терпеть должна!
— Что?.. – опешила я, выпучила на нее глаза. – А больше я ничего не должна?..
— Дорогая, — менторским тоном протянула мама. – Ты уже не маленькая девочка, нужно понимать: у мужчин другая природа. У них полигамная природа! Мы – моногамные.
Я глубоко втянула носом воздух, чтобы успокоиться. Так. Тихо. Тихо. Главное – не взорваться.
— Мама, что ты такое говоришь, какая полигамия, какая моногамия. Мы в первую очередь люди. И верность супруге – это уважение, да и вообще…
— Это ты что такое говоришь, — возмутилась мама и звякнула чашечкой о блюдце. – Я подольше тебя живу, и мужчин, которые не изменяют, ни разу не встречала. Хотя бы один раз, но изменяли все!
Я не знала, что ответить. Начать доказывать? Бесполезно. Да и не о мужской и женской природе мне хотелось поговорить, а просто выплакаться. Мама же, кажется, выслушивать меня не собиралась, считая, что я должна терпеть похождения супруга.
Егор явился домой к вечеру. Я все так же сидела на кухне, бездумно глядя в окно на темнеющее небо и очертания новостроек в рассеянном желтом свете уличных фонарей. Я слышала, как открылась дверь, как он разулся и поставил обувь в комод, но даже не подумала выйти и встретить. Пусть его эта встречает.
Он зашел на кухню, сел на стул, где сидела мама. Я повернулась к нему, подперла подбородок ладонью. Он кивнул на бинт.
— Порезалась?
— Обожглась, — ответила раздраженно. – Тебе-то что за дело?
— Мне есть дело. – Он помолчал. – Мне есть дело до всего, что с тобой происходит.
Я поморщилась.
— Прекрати этот фарс. Тебе есть дело только до этой твоей.
Он взял мое лицо в ладони, заставив посмотреть на себя.
— У меня никого, кроме тебя, нет. Слышишь? Никого.
— Да? – саркастически усмехнулась я. – А та, которая на фотках из твоего телефона? Она что, никто?
Лицо Егора стало серьезным.
— Сейчас послушай меня внимательно, потом решишь, верить или нет. Телефон, в который ты залезла, не мой, а Витькин. Ты же знаешь, что они у нас одинаковые. Только у меня царапина на крышке, помнишь?
Я кивнула. Сердце мелко-мелко забилось: мне очень сильно хотелось верить словам мужа.
— Так вот, мы тогда случайно обменялись телефонами. Я даже не сразу заметил, поэтому чуть с ума не сошел, когда ты скандал закатила. Думал, ты шутишь так экстравагантно. Алина… У меня никогда и никого не было и не будет, кроме тебя.
К глазам подступали кипучие слезы. Я зажмурилась, давая им пролиться, почувствовала, как по щеке пробежала горячая капля. За ней хлынули и другие. Егор принялся быстрыми поцелуями стирать их, что-то нежно шепча. Я не могла разобрать слов, да это было и не важно.
Да, я помнила царапину на корпусе его телефона. И да, в тот злополучный вечер я заметила, что она пропала, но подумала, что он просто заменил крышку в сервисе. Откуда-то из глубины сердца пробиралась дрожь и растекалась по всему телу.
— Почему ты сразу об этом не рассказал? Почему ушел?
— Чтобы ты пришла в себя. Ты вообще помнишь себя тогда? Такая мегера, страх и кошмар! – Он по-доброму засмеялся. – Я испугался, что ты меня испепелишь или сковородкой убьешь, вот и ретировался от греха подальше.
Я тоже засмеялась.
— А еще я удивилась, что у тебя пароля на телефоне не было, всегда же был.
— А Витька его и не ставит. Ему скрывать свои амуры не от кого.
Я прильнула к его плечу, закрыла глаза. Слава богу, этот кошмар закончился. Дала самой себе совет: впредь всегда верить словам мужа, выслушивать объяснения, и только потом рвать и метать. Действительно, о каком счастье в браке может идти речь, если в нем отсутствует главное – доверие?
Вот только мама со своими странными словами… Я решила, что обязательно поговорю с ней об этом, попытаюсь втолковать, почему ее позиция неправильная, но только не сегодня, не сейчас. Этот вечер будет посвящен Егору и нашим чувствам.
Действительно, обычно в начале отношений мы не знаем друг друга, и все конфликты — это своего рода притирка. Так и в другой истории, когда в день свадьбы Андрей обнаружил записку от тещи с угрозами — если он обидит невесту, то его ждет месть. Но как теперь быть с этой странной тещей?
Продолжение
По поводу своей тещи Андрей не питал никаких иллюзий с самого начала. Впервые наш герой увидел Фаину Генриховну в очень странной позе. Будущая тёща стояла в стойке ширшасана, чем несказанно испугала будущего зятя. С того дня так и повелось: все, что касалось тёщи, было, как будто вверх тормашками.
В тот день недавний выпускник ВУЗа Андрей Лаврентьев приехал познакомиться с родителями своей невесты Марты. Родители Марты проводили лето на даче. Именно туда они и отправились. Был полдень — время отдыха и обеденного сна для родителей. Молодые люди тихонько зашли во двор, поставили сумки и Марта решила приготовить на полдник яблочные оладьи:
— Родителям будет приятно, — сказала Марта.
— Может надо было предупредить, что мы приедем? Неудобно как-то, — шепотом сказал Андрей.
— Нет, что ты, — на лице Марты появилось испуганное выражение лица, — ты не знаешь маму! Это бы уже не было просто знакомство с моим молодым человеком. Здесь бы ломились столы и собрались родственники со всех просторов СНГ.
— Не преувеличивай, солнышко. Ладно, чем я могу помочь? — улыбнулся наивный будущий зять.
— Я не преувеличиваю. Это я еще поскромничала: не стала упоминать цыган и медведей, — засмеялась Марта и добавила уже серьезно, — сходи в сад за домом и нарви яблок вот в эту миску.
Андрей взял эмалированную миску и отправился за яблоками в сад. В саду было тихо и прохладно. Андрея настигло некое умиротворение. Молодой человек заметил слева столик из плетеной лозы и два кресла. Справа между деревьями был подвешен гамак. Пахло спелыми яблоками.
— Да это же просто рай на земле, — сказал вслух молодой человек.
Вдруг Андрей услышал трест ветки и чей-то голос, доносящийся как будто из-под земли:
— Кто здесь? А ну-ка подойди.
Андрей пошел в ту сторону, откуда раздался голос. Парень раздвинул кусты и прямо перед собой увидел синие кеды. Опустил голову и понял, почему ему показалось, что голос раздался из-под земли. Женщина, расположившись на коврике, стояла на голове.
— Ты, что ли, жених? — спросила женщина.
— Я, — коротко ответил Андрей.
— А я — мать!
— Очень приятно, — улыбнулся взволнованный парень.
— Время покажет, очень приятно или не очень, — серьезно сказала женщина, поднялась на ноги и протянула Андрею руку, — будем знакомы, жених.
Рукопожатие было настолько крепким, что Андрей сразу же вспомнил выражение: “гвозди бы делать из этих людей, не было б в мире крепче гвоздей”. Пока Андрей и Фаина Генриховна собирали яблоки, будущая теща сразу расставила все точки над “и”. Она сообщила, что если Андрей обидит Марту, то смерть его будет медленной и мучительной. А если не будет обижать, то жить будет долго и счастливо.
— Я не собираюсь обижать вашу дочь. Я ее очень люблю.
— Я, тоже, — сказала Фаина Генриховна, — значит, подружимся зятек, — подмигнула теща. Эх, жаль вы заранее о своем приезде не предупредили. Я бы тесто вчера поставила, на базар мотнулась. А самогонка у меня своя. Да и гостей надо было бы позвать. Такой день торжественный.
В этот момент Андрей понял, что Марта совсем не преувеличивала. Парень тяжело вздохнул. Он понял, что жизнь его будет сложной, будни суровыми, а праздники — жестокими в своем похмелье. Ведь Лаврентьев, действительно, очень любит Марту Казанцеву. Любит и собирается прожить с ней всю жизнь. А к Марте, как совершенно правильно понял парень, прилагалась теща, от которой не удастся ни спрятаться, ни скрыться.
Наш герой не собирался сдаваться и в этот же день попросил у родителей Марты руки и сердца их дочери. Через год после предложения сыграли свадьбу. Родители жениха жили очень далеко, так что организацию свадьбы взяла на себя теща. Андрей и Марта сопротивлялись до тех пор, пока оставались силы, но бой был неравный и молодые люди сдались.
Влюбленные не хотели традиционной свадьбы с множеством гостей, тамадой и живой музыкой. Они хотели расписаться, устроить молодежную вечеринку в ресторане и уехать в свадебное путешествие. Но убедить тещу в том, что шатры, ковры и лимузины — это прошлый век, не удалось.
Свадьба, по мнению Андрея, была ужасная — со всеми атрибутами советских времён. А вот родителям и многочисленным гостям, которых жених вообще не знал, а невеста знала только по фотографиям в семейном альбоме, свадьба очень понравилась. Еще бы! Видимо все дружно вспомнили свою собственную свадьбу — второй половины 90-х.
Андрею казалось, что этот вечер никогда не закончится. Песню “Белые розы” музыканты сыграли и спели раз двадцать. Голуби, которых запускали в небо, испортил новый костюм жениха дважды. Пьяные гости, пошлые конкурсы от тамады и, наконец, отключилось электричество в самый разгар банкета. Теща пошутила, что освещать банкет теперь будет зять, поскольку у него фонарь под глазом.
Все засмеялись, а Андрею захотелось придушить тещу. Синяк, действительно, начал расцветать всеми цветами радуги. Когда по традиции тамада пригласил тещу и зятя исполнить танец под песню “теща моя ласковая”, Фаина Генриховна так энергично танцевала и кружилась вокруг Андрея, что заехала зятю прямо локтем под глаз.
Ночевали на даче. В первую брачную ночь молодожены спали в одной комнате с родственниками Марты, поскольку все комнаты в доме были заполнены многочисленными понаехавшими гостями. Спали, даже, на полу. Дядя Яша из Воронежа храпел так, что качалась люстра.
Андрей всю ночь не спал, а когда под утро заснул, ему приснилось, что он душит Фаину Генриховну и никак не может задушить. Каждый раз, когда зятю во сне казалось, что он избавился от тещи — тирана, Фаина Генриховна открывала глаза и говорила: “Дрюня, посмотри, варенье в тазу не пригорело”. Проснулся Андрей от того, что теща брызгала на него водой:
— Что Вы делаете, Фаина Генриховна?
— Дрюня, ты кричал “помогите” во сне, — сказала теща, — тебе кошмары снились?
— Да, — Андрей хотел добавить, что в кошмарах ему снилась теща, но промолчал, чтобы не усугублять, — что Вам нужно в шесть утра? Дайте поспать.
— На том свете отоспимся. Пойдем, петуха поможешь поймать. Гости скоро проснутся, а я им бульончика свеженького с похмелья, а?
— Не называйте меня Дрюня, я Вам сто раз говорил! — Андрей понял, что теща не отстанет, поднялся, замотался в простыню и пошел за матерью жены.
Петуха теща поймала сама и в одно мгновение отрубила голову. Андрей почувствовал себя на месте этой несчастной птицы и уже пожалел, что вообще женился. Теща схватила петуха за лапы и опустила в ведро с кипятком, затем достали и начала ловко выдергивать перья. Зять покрепче закутался в простыню и пошел будить Марту.
Когда парень вспоминал, что сегодня он с молодой женой отправляется в свадебное путешествие, все остальное моментально становилось неважным и не обязательным. Марта встречала любимого на пороге дачи. Девушка была необычайно хороша. Андрей улыбнулся и поцеловал жену.
— Собирайся, уедем отсюда поскорее, — прошептал Андрей на ухо жене.
— Надо все равно заехать домой: взять кое-какие вещи мамы. А они с отцом уже прямо туда приедут, — улыбнулась Марта.
— Что? Зачем? Не нужно нас провожать! Мне твоей матери здесь хватило с головой. Медовый месяц я хочу провести спокойно и забыть о ней, как о самом страшном детском кошмаре, — сказал Андрей несколько раздраженно.
— Дорогой, я не сказала тебе вчера….
— Что?
— Нуууу….
— Марта, не тяни.
— Мама и папа поедут с нами. Но они не будут мешать. Просто через неделю они празднуют серебряную свадьбу и это, тоже, в некотором роде, для них свадебное путешествие. Они будут жить в другом корпусе, в другом крыле и, даже, встречаться мы не будем, — Марта торопилась объяснить все, потому что увидела что улыбка сползает с лица мужа. Девушка хотела все объяснить, чтобы Андрей понял её.
— Это тебе твоя мама пообещала? И ты ей веришь? Да она в первый же день будет стоять перед дверью в наш номер, — в глазах Андрея появились слезы.
— Милый, ну что ты, любимый, все будет хорошо, — успокаивала Марта мужа.
Андрей молча пошел в комнату собрать вещи, одеться и взять ключи от машины. Проходя по коридору мимо зеркала, молодой супруг невольно увидел свое отражение и замер: под глазом парня расцвел большой бордово — фиолетовый синяк. Андрей чуть заплакал, нервы были на пределе.
— Дрюня, смотри чего нашла, — по коридору навстречу зятю приближалась теща. В руках она держала старые ласты, которые, наверное, еще в 19 веке предки Казанцевых выбросили по причине изношенности, — смотри-ка, зятек. Как думаешь, взять с собой? Дед мой — Федор Эдмундович был….
Андрей больше не выдержал:
— Послушайте, мама, у нас с Мартой прямо с утра начался медовый месяц. Я хочу провести его с женой. Ни с Вами, ни в вашим дедом — подводником, а с женой! Это первое. Второе: я хочу, чтобы Вы исполнили то, что пообещали своей дочери. Чтобы ни вас, ни папу мы, даже, случайно не встретили в гостинице. Вам понятно? — Андрею показалось, что у него дрожит нижняя губа и он постарался взять себя в руки.
— Ууу, Дрюня, видимо хорошо я тебя приложила вчера локтем — то? — теща засмеялась и начала вспоминать вчерашний банкет, но тут из комнаты вышел заспанный тесть:
— Фаня, тащи сюда свою нижнюю чакру, где ты ходишь? Людям завтрак пора подавать, — обратился тесть Валерий Петрович к жене и тут же посмотрел на Андрея, — Привет, зятек! А что это у тебя за печать под глазом? Теща знак качества поставила? — засмеялся тесть.
Андрей молча пошел собирать вещи. Через два часа Андрей и Марта уже выехали за пределы города и настроение молодого супруга постепенно приходило в норму. В машине громко играла музыка, по дороге молодожены купили сладкую адыгейскую дыню и арбузы. Позже остановились в придорожном кафе, ели горячие сочные шашлыки, а потом целый час делали селфи в поле, среди цветущих подсолнечников.
К вечеру на горизонте Андрей и Марта увидели море. На фоне заката оно было удивительно прекрасным. Влюбленные забыли обо всем на свете: целовались на фоне заката, потом купались в море, когда почти стемнело. Море было очень теплым и спокойным. Когда Андрей и Марта заселились в номер, забронированный заранее, было уже очень поздно.
Утром Андрей проснулся в прекрасном настроении. На часах было 8 утра, а жены в номере уже не было. Андрей отправился в душ, а когда вышел через 15-20 минут, столкнулся в номере с тещей:
— Привет, Дрюня. А мы вот только приехали с папкой, — улыбалась Фаина Генриховна.
— Мы очень рады, — съязвил зять, — Вам наверное нужно идти, устраиваться в номере? Так мы вас не задерживаем, мама!
— Успеется. Я сразу с дочей созвонилась и к вам. Посмотреть как вы здесь устроились. Да мы здесь рядом. Пойдем на балкон, покажу где наш номер.
Андрей молча поплелся за тещей на балкон.
— Смотри Андрейка, вон видишь, — теща показала куда-то рукой и вдруг закричала, — Валера, ниже, ниже прибивай.
Андрей присмотрелся и увидел на балконе в корпусе напротив, тестя, который натягивал веревку на балконе. Андрей повернулся к теще:
— Это что?
— Веревка. Бельишко прополоскать и высушить если, — деловито ответила теща.
— Здесь есть сушилки для белья в каждом номере. Кстати, а где дядя Валера взял молоток? Вы что с собой и гвозди привезли?
— В машине и взял. Дядя Валера запасливый и предусмотрительный. Не то что некоторые, — сказала теща и посмотрела на Андрея.
— Это Вы на меня намекаете, мама?
В этот момент в номер зашла Марта. Девушка поцеловала и обняла маму, а Фаина Генриховна в ответ так нежно обняла дочь, что Андрей сразу же все простил теще и улыбнулся. А Фаина Генриховна тем временем уже обошла номер молодоженов и вынесла вердикт:
— У вас кровать неправильно стоит. Надо развернуть головой на восток.
— Мамочка, спасибо за твою заботу. Да нам и так удобно. Спасибо, спасибо, спасибо, — улыбалась Марта матери.
— Удобно — это одно, а правильно — это другое. Ну-ка, Дрюня, взялись! — не дожидаясь Андрея теща уже разворачивала кровать.
Марта подмигнула мужу и он ее понял. Поставили кровать так, как сказала теща, а когда она ушла, развернули кровать обратно.
— Солнышко, давай переедем из города, — задумчиво сказал Андрей, — мне предлагали еще в прошлом месяце место в нашем ведомстве и служебную квартиру.
— Зачем? Ты же говорил, что тебе нравится на своем месте? — удивилась Марта, — да и я привыкла к своему коллективу.
— Затем, малыш! Затем, что твоя мама будет от нас почти за 300 километров, — мечтательно сказал молодой супруг.
— Для мамы это вовсе не большое расстояние. Ты ее недооцениваешь.
Андрей тяжело вздохнул.
— Пойдем позавтракаем и на пляж! Хорошо? Не думай ни о чем, я тебя очень люблю. А маму я попросила, чтобы они с отцом вообще к нам не подходили. Делали вид, что мы незнакомы, — Марта поцеловала мужа.
Во время завтрака ни Фаина Генриховна, ни Валера, действительно, не подходили к молодоженам. Родители Марты демонстративно ходили мимо, выбирая на шведском столе продукты. Андрей заметил, что дядя Валера складывает кексы в карманы шорт. “Два сапога — пара”, — подумал Андрей о тесте с тещей и отвернулся.
На пляже тесть с тещей, снова, расположились недалеко от Андрея и Марты, но, тоже, делали вид, что не знают молодых. Андрей невольно наблюдал за родственниками, затем ругал себя за это и отворачивался. Но спустя несколько минут, снова смотрел сквозь солнечные очки,чем занимаются родители.
Примерно через полчаса после того, как пришли на пляж, теща достала сумку и начала выкладывать из нее вареные яйца, жареную курицу, молодую картошку с укропом, свежие помидоры и огурцы. Разложив все это на покрывале, родственники принялись обедать. Андрей отвернулся и обратился к жене:
— Любимая, а они надолго здесь?
— Тоже, как и мы — на две недели, — ответила Марта.
— Давай переедем?
— Куда?
— Да хоть куда! Но только чтобы они не знали. Дадим в местной газете объявление: Срочно! Ищем место для отдыха подальше от тещи! — Андрей засмеялся, а Марта поддержала мужа.
Три дня спустя теща все еще держала свое слово: молодоженов не трогала и, даже, в номер к ним не заглядывала. На пляже, где Андрей видел родственников ежедневно, он заметил, что теща уже знакома с большей половиной отдыхающих. Вокруг Фаины Генриховны постоянно собирались люди. Они играли в карты, в волейбол или просто беседовали. Понятно было одно: Фаина, как магнит притягивала людей своей простотой и радушием, легким нравом и веселым характером.
Андрей поймал себя на мысли, что ревнует чужих людей к Фаине Генриховне. Раньше она все свое внимание уделяла дочери и зятю, а теперь, как будто не замечает их. Но признаться в том, что соскучился по тестю и теще, Андрей не желал, даже, Марте. Он не хотел, чтобы теща вмешивалась в его с Мартой семью.
Тем не менее, Андрей хорошо понимал, что теща из тех, кого надо держать на коротком поводке. “А то знаем мы таких”, – думал молодой супруг, — “палец дай, она и руку откусит по локоть”. Но Фаина Генриховна не собиралась никого кусать, она отдыхала на полную катушку и, даже, ходила вечером на дискотеку с тестем.
Но однажды, случилась история, которая снова объединила семью. На море с утра слегка штормило. Погода была теплой, но ветреной. Когда Андрей и Марта пришли на пляж, Фаины Генриховны и Валерия Петровича еще не было. Они пришли значительно позже и расположились недалеко от дочери и зятя. Но, как и в предыдущие дни, молодежь не трогали.
Вокруг тещи и тестя тут же собралась компания и началась игра в карты. Андрей предложил жене поплавать, а когда Марта отказалась, пошел купаться сам. Марта же наблюдала за игрой в карты издалека. Прошло немало времени, но Марта так увлеклась, что совсем перестала ориентироваться — сколько времени прошло с тех пор, как Андрей ушел купаться.
Вдруг все услышали крик: какая-то девушка кричала о том, что мужчина тонет. Все повернули головы и начали всматриваться в море. Первой утопающего заметила Фаина Генриховна. Женщина, подпрыгнула, как хорошо тренированный спасатель и с криком бросилась в море:
— Дрюняяяя, сынок, держись! — крикнула на бегу Фаина Генриховна и буквально в три прыжка оказалась в море.
Фаина Генриховна обогнала, даже, команду спасателей. Никто не сумел прийти в себя прежде, чем теща подплыла к зятю, схватила его за руку и подставила спину. Андрей судорожно хватал воздух, теща пыталась плыть вместе с зятем и как раз в это время подоспели спасатели.
Марта плакала, отец успокаивал ее, а все окружающие недоумевали:
— Это ваши знакомые? Кто такой Дрюня? — спрашивал мужчина, который каждый день играл в волейбол в общей компании.
— Это дети наши, — ответил Валерий Петрович.
— Как? Мы никогда не видели вас рядом, — удивлялась женщина в желтой шляпе.
— Каждый день рядом — не обязательно, главное в нужную минуту быть рядом, — философски ответил тесть.
В это время Фаину Генриховну и Андрея вытащили на берег. Они едва отдышались и сидели на берегу, прислонившись друг к другу. Первой заговорила теща:
— Дрюня, а я тебя когда тащила, как-то не сориентировалась и в глаз…. опять….локтем, — Фаина посмотрела на зятя. Под правым глазом наливался еще один синяк.
— Нет, это я сам об ваш локоть приложился, но может ничего и не будет, — сказал зять, трогая пальцами опухшую скулу.
Фаина Генриховна серьезно посмотрела на зятя:
— Будет, сынок, будет! Верь маме! — и зять с тещей, не сговариваясь рассмеялись.
В это время к ним подбежали Валерий Петрович и Марта. Марта плакала и целовала то мужа, то маму, а Валерий Петрович гладил жену по спине:
— Вот жена у меня, а? Как там у классиков — и коня на скаку, и в горящую избу, тоже, на скаку!
Оставшийся отпуск прошел замечательно. Андрей сам не заметил, как Казанцевы вошли в его жизнь настолько, что он уже не представлял, что раньше не знал этих замечательных людей. С тещей всегда можно было договориться, а тесть, вообще, золотой. Осенью стало известно, что вскоре в семье Лаврентьевых появится еще один член семьи. Первой Андрея поздравила любимая теща в своей, свойственной только ей одной, манере:
— Поздравляю, зятек. Скоро взрослым станешь — папкой будут называть, — теща засмеялась.
— А Вас — бабкой, так что, тоже, поздравляю.
— Значит так, Дрюня, завтра после работы заберешь Марту и к нам. Срочно! Надо это дело обмозговать.
— В 18.00 будем, как штык, — улыбнулся Андрей.
— Приятно иметь дело с понятливым зятем.
— У такой тещи других и не бывает, мама.
Понравился рассказ? У нас есть такие же позитивные:
